Одна ночь

Фанфики с рейтингом NC-17 НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ ЧИТАТЬ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМ. Предупреждаем авторов, что размещение таких фанфиков в общем разделе запрещено.

Модераторы: piratessa, ovod, Li Nata, Ekaterina

Сообщение
Автор
Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#1 Сообщение Настя » Чт ноя 29, 2018 3:35 am

Название: Одна ночь
Автор: Настя (Эпин)
Фэндом: Фанфик по фильму "Пираты Карибского моря"
Жанр: Драма, AU.
Пейринг: Джек/Элизабет, ОЖП/Элизабет
Рейтинг: NC-17
Размер: Миди.
Содержание: Собираясь провести очередную весёлую ночку в борделе на Тортуге, капитан Джек Воробей и не подозревал, какой сюрприз его там ожидает. Иногда одна ночь может изменить всю жизнь...
От автора: Посвящаю Kortny - прекрасному автору прекрасных работ (здесь известна как Против Лизки)
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, ОЖП, Элементы фемслэша, сцены эротики.
Статус: Закончен.

Дисклеймер: Все герои принадлежат Диснею.
Последний раз редактировалось Настя Чт ноя 29, 2018 3:44 am, всего редактировалось 1 раз.

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#2 Сообщение Настя » Чт ноя 29, 2018 3:36 am

Глава 1

Что ни говори, печальна участь того, кому не ведом дивный, тонкий букет жизни на Тортуге! Будь все города подобны этому, мужчины бы в ласке тонули.

Негласная пиратская столица, обосновавшаяся и за последние двадцать лет существенно разросшаяся на небольшом островке, своими очертаниями и впрямь напоминающем черепаху, словно свела вместе все четыре стороны света. Север, юг, запад и восток были представлены здесь во всём своём многообразии и колорите.

Тортуга служила перевалочным пунктом и местом отдыха как для пиратов, недавно заполучивших в свои грязные руки изрядный куш, грабанув какое-нибудь торговое судно, и теперь просто умирающих от желания поскорее спустить денежки в местных питейных заведениях и в объятьях кабацких девиц, так и для более респектабельных и расчётливых капитанов многочисленных судов, промышляющих контрабандой и не желающих по этой причине лишний раз попадаться на глаза представителям закона, швартуясь в официальных портах.

В неподдающихся исчислению лавках, магазинчиках, кабаках и тавернах, щедро разбросанных по всему острову, особенно в южной его части - в районе гавани, взыскательным и не очень, посетителям предлагалось решительно всё.

Начиная от привезённых из далёкой Индии пряностей, продолжая самой разнообразной выпивкой и едой, всевозможным контрабандным оружием, экзотическими наркотическими веществами, в основном китайского производства; тканями, украшениями, духами, книгами и медикаментами, доставленными в прохладных, вместительных корабельных трюмах со всего света.

Однако больше всего Тортуга славилась своими борделями. Вот уж где человеку с фантазией, действительно, было чем себя занять. Многочисленные представительницы (и представители) древнейшей профессии, любого возраста и расы, любой комплекции и степени опытности, могли, когда за умеренную, когда - за очень приличную плату, исполнить все желания истомившихся в длительных морских переходах клиентов.

Никакие нравственные и моральные устои здесь не приживались и не действовали. Никакие, даже самые изощрённые прихоти не оставались неудовлетворёнными. По сути, Тортуга была одним огромным публичным домом. И, как ни банально, но здесь за деньги можно было, действительно, получить всё.

***


По всем этим причинам темноглазый красавец - пират по имени Джек Воробей, капитан легендарной «Чёрной жемчужины», чувствовал себя на развесёлом острове как дома и считал Тортугу самым замечательным местом на земле.

- Что делают такие красавицы на грязной улице этого богомерзкого городка?! О, цыпы, вы так умопомрачительно, сногсшибательно прекрасны! Будьте же милосердны к несчастному, ослеплённому вашей красотой: протяните ему свои очаровательные ручки, пока он не врезался в ближайшую стену! А ещё лучше, не только ручки, смекаете?

- Джек!! Это что ещё за драные кошки?!!

- Жизель…

- !!!

- Я же не заслужил!

Да, Джек любил женщин.

Никогда не скрывал этого и не старался казаться равнодушным, если на горизонте вырисовывался какой-нибудь заманчивый вариант. А сразу разворачивал боевые действия по всем фронтам.

Он любил женщин, и они, извечным женским инстинктом чувствуя эту любовь, платили ему тем же.

От горящего, томного взора пронзительных чёрных глаз многочисленные мисси млели и моментально переставали связно соображать. А привычка галантно обходиться с любой, даже самой непривлекательной и нетрезвой «леди» приводила к тому, что Джеку, чаще всего, вообще не приходилось платить за утехи. Дамочки и сами рады - радёшеньки были оказаться в нежных и гостеприимных объятьях удалого пирата.

Так что хозяева и хозяйки многочисленных «заведений», завидев издали приближающегося своей развязной походкой Джека Воробья, от всей души молились, чтобы тот прошёл мимо, а не отнимал понапрасну у девушек рабочее время. Однако отказать знаменитому на всю Торгуту пирату не могли. И, мысленно желая тому спьяну утонуть в ближайшей канаве, вынуждены были любезно принимать его, подавать ром, употреблять который Джек мог в неограниченных количествах, а затем с тоской наблюдать, как все девицы в заведении, словно бабочки к огню, слетаются к смуглому черноглазому красавцу. Как изо всех сил стараются привлечь его внимание, ревниво переругиваясь между собой и гадая, которой же из них посчастливится на этот раз.

Да, капитан Джек Воробей просто обожал женщин! Справедливо считал их самым важным в жизни, после моря, рома и «Жемчужины», разумеется, и в любой, даже самой заурядной и непривлекательной, умел разглядеть что-то особенное.

Никогда не позволил бы он себе ударить или оскорбить представительницу прекрасного пола, а также прибегнуть к насилию. И ненавидел, когда что-либо подобное происходило в его присутствии. Горячая испанская кровь мгновенно вспыхивала факелом, и в юности Джек нередко ходил с подбитым глазом и помятыми рёбрами, получая всю эту красоту в драке за оскорблённое достоинство очередной мисси. Но со временем необходимость решать проблему столь радикальным способом отпала. Несдержанные на руку и язык молодчики, как на Тортуге, так и на других многочисленных островах, разбросанных по всему Карибскому морю, зная горячий нрав капитана Воробья, старались в его присутствии не распускать ни то, ни другое.

Лишь одной женщине, а в недавнем прошлом - девице, стоило, по мнению Джека, надрать хорошенький зад. А в придачу ещё и изящные ушки. Уж такой-то малости она точно заслуживала! Только одна смогла так… впечатлить терпеливого и снисходительного к женским выходкам капитана и заставить того раз за разом прокручивать в голове упоительные планы мести.

А именно: Её Величество Королева пиратов, в прошлом - благовоспитанная дочка губернатора Ямайки и невеста коммодора Норрингтона, а ныне - законная супруга самого Морского Дьявола. Элизабет Тёрнер, в девичестве - Суонн. Лиззи…

Английская леди, очень быстро переставшая быть таковой, попав в пиратскую среду. Целомудренная невеста этого евнуха Уилла, так любящая порассуждать о чести, совести и морали, и при этом на протяжении нескольких месяцев крутившая у Джека перед носом своим хорошеньким личиком и ладной фигуркой, превратившись в сладкий, желанный, но, увы, недосягаемый соблазн. Маленькая, хитрая сучка, сумевшая втереться к нему в доверие, а потом подло скормившая Кракену и даже не извинившаяся за это. Глупая девчонка, впопыхах, в пылу сражения, согласившаяся стать женой Уилла и теперь обречённая всю свою жизнь ждать его возвращения на берегу маленького островка.

Юная, гибкая и изящная, как кошка, золотоволосая, кареглазая, своенравная красавица, словно тонкая игла, впившаяся в суровое, закалённое пиратское сердце и оставшаяся там навсегда.

На протяжении двух лет Джек честно старался забыть. Искал утешения в выпивке, сражениях, пьяных драках и, разумеется, в женских постелях.

Сколько преданных жён с его помощью наставили рога своим благоверным, сколько невинных девиц перестали быть таковыми, а уж сколько менее порядочных барышень насладились сполна его обществом – этого он просто не смог бы сосчитать. Даже верный Гиббс, привыкший к неутомимому женолюбию капитана, и тот качал седой башкой и ворчал себе под нос, что пора, дескать, немного сбавить обороты, в вашем-то, кэп, возрасте…

Джеку было мало, ибо он, действуя согласно старинной поговорке, пытался вылечить подобное подобным. Вот только помогало слабо. В конце - концов, он просто махнул рукой, мудро рассудив, что ничто не может длиться вечно, и всё когда-нибудь пройдёт.

Он не станет думать о ней. Не станет вспоминать.

Кувыркаясь в постели с очередной цыпочкой, не будет без конца представлять Элизабет на её месте. Не будет пытаться угадать, какова на ощупь и на вкус её нежная кожа, какое выражение появляется на очаровательном полудетском личике, когда она занимается любовью. И как будет смотреться по-юношески лёгкая и изящная фигурка Лиззи, если развернуть её спиной…

Он никогда больше её не увидит. И, рано или поздно, тонкая игла, терзающая его сердце, исчезнет, оставив о себе лишь неприятные воспоминания.

Либо уж добьёт его окончательно.

***


Тот вечер начался, как обычно. Джек посиживал в своей самой любимой на Тортуге таверне «Золотая арфа» и наслаждался отличным ужином и прекрасным ямайским ромом.

Хорошенькая разбитная официантка исправно наполняла его кружку и всё время норовила оказаться поближе. А бросаемые на Джека недвусмысленные взгляды определённо обещали, вдобавок к ужину, не менее роскошный «десерт». Но Воробья пока не тянуло на подвиги. Он находился в том умиротворённо-расслабленном состоянии, когда настолько хорошо, что больше ничего не хочется.

Да, выпивка была отменная.

Джека хорошо здесь знали, и, благодаря дружбе с хозяином заведения – толстым добродушным Гарри и его милой жёнушкой Розалиной, для него всегда находилась бутылочка-другая настоящего добротного ямайского рома, а не того дешёвого пойла, которым нередко потчевали других, менее любимых клиентов.

А так как ни сам Джек, ни кто-либо из его команды или гостей никогда не затевали драк и дебошей, всегда исправно платили, а многочисленные тёмные делишки, какие всегда найдутся у пиратов, обделывали тихо и не привлекая внимания прочих посетителей, у хозяина и хозяйки «Золотой арфы» не было причин не любить Воробья и в чём-то ему отказывать. И они, подобно многим собратьям по цеху, закрывали глаза на резкое снижение прибыли от содержавшихся при таверне барышень в те вечера, когда лихой капитан заглядывал на огонёк.

Отследить хитрого и охочего до женской ласки пирата было невозможно.

То и дело какая-нибудь из девиц под благовидным предлогом потихоньку исчезала из общей залы. А пока её не было, остальные мисси на все голоса излагали нахмуренному Гарри причины её отсутствия: от прихватившего живота, до внезапно нагрянувшего с родственным визитом троюродного дядюшки из Сингапура.

Через некоторое время девушка возвращалась, сияющая и довольная, а чуть погодя, появлялся и сам коварный соблазнитель, похожий на объевшегося сметаной довольного кота. Пират усаживался за стол, громко требовал ещё рома и, как ни в чём не бывало, снова погружался в дружескую или деловую беседу со своими подельниками. А его иссиня-чёрные, подведённые сурьмой глаза подыскивали, тем временем, новую жертву.

В конце - концов, Гарри махнул рукой на эти досадные неприятности, так как заметил, что после каких-нибудь двадцати минут, проведённых с Джеком Воробьём, девицы с таким рвением принимались за работу, что в последующие ночи умудрялись обслужить больше клиентов, чем обычно. И те уходили такие довольные, что, можно было не сомневаться – вернутся снова, так что прибыль гарантирована.

«Да, видать умеет этот чертяка с бабами обращаться, не зря липнут к нему, как мухи к… мёду», - довольно ворчал про себя Гарри, пересчитывая ночную выручку и втайне вздыхая о своей прошедшей молодости.


- Ага, а вот и наш красавчик – Джек! – раздался на всю таверну громкий и бестолковый от принятого спиртного голос Гиббса.

- Кому красавчик, а кому и капитан! – буркнул про себя Воробей, окидывая хмурым взором подзагулявшего старпома. - Ты где это так нализался, старина, и по какому поводу?

- Повод был, - резко тряхнул седой головой Гиббс, усаживаясь за стол. - Эй, милая, - ухватил он за руку проходящую мимо официантку, - плесни-ка старине Гиббсу чего-нибудь крепкого в кружечку!

Девушка вопросительно взглянула на Джека, тот кивнул.

- Так что за повод, Гиббс? – у Джека не хватило терпения дожидаться, пока старпом, кряхтя и отдуваясь, опустошит полную кружку.

- Угадай, Джек, кого я встретил сегодня буквально в двух шагах от «Жемчужины»?

- Кого же? Ну не томи, старый ты осёл! – Джек уже просто умирал от любопытства.

- Гектора Барбоссу собственной персоной! – торжествующе выпалил Гиббс.

- Бе, - скривился пират, - вот уж нашёл, кому радоваться! И что этот старый пройдоха забыл на Тортуге, да ещё и в двух шагах от моего корабля?

- Этого он мне не сказал, - таинственным голосом изрёк Гиббс, - но намекнул, что у него есть кое-какая вещица, которая может очень тебя заинтересовать.

- Что же у него может быть такого, что покажется мне интересным? Новая мартышка?

- Кое-что получше, Джек! – раздался сверху знакомый голос.

Джек и Гиббс одновременно подняли головы, возле их столика стоял Барбосса.

Старый пират совершенно не изменился за время своей полугодовой отлучки по каким-то, только ему ведомым, делам. Та же широкая шляпа, та же всклокоченная рыжая борода, тот же неприятный пронизывающий взор желтоватых глаз. И та же неугомонная мартышка на плече, при виде которой Джек тут же схватился за оружие.

- Я сейчас убью это тварь!

- А я - эту, - спокойно произнёс Гектор, направив пистолет прямо в лицо Воробья.

- Ладно, ладно, джентльмены, предлагаю всем успокоиться, - миролюбиво изрёк Гиббс, взмахом руки подзывая официантку.

Девушка, кивнув, тут же скрылась на кухне, откуда появилась, сгибаясь под тяжестью подноса, уставленного бутылками с ромом.

- Итак, за встречу! – Барбосса бесцеремонно уселся за стол и поднял чарку, чокаясь по очереди с Джеком и Гиббсом.

- Не сказать, чтобы особо приятную, - вставил Воробей.

- Джек, ну что за юношеский максимализм? Когда ты перестанешь на меня дуться из-за того случая с «Жемчужиной»? Уже столько времени прошло.

- А что за старческий маразм? Увести корабль – это то же, что увести женщину, и я никогда не перестану на тебя за это «дуться».

- Значит, того, что мы все вместе отправились к чёрту на рога и вытащили тебя из Тайника не достаточно?

- Хм… полагаю, если бы речь шла только о тебе, я бы и по сю пору был там?

- Возможно… если бы не договорённость с Дальмой… Но ты прав: больше всего о твоём спасении радели Гиббс и мисс Суонн.

- Да уж, - горько усмехнулся Джек, - у мисс Суонн на это были особые причины. Если учесть, что она меня туда и упрятала…

- К сожалению, никто не может жить вечно, - подытожил Гиббс. – Так не лучше ли нам забыть все старые обиды и наслаждаться сегодняшним днём?

- Отлично сказано, дружище! – повеселевший Джек так крепко чокнулся со старпомом, что жалобно звякнуло стекло.

- Какая трогательная сцена! - умилился Барбосса, - может ещё поднимемся наверх, прихватив трёх крошек попышнее и помиримся окончательно? Все вместе, так сказать?

- Ну, уж нет, - отрицательно покачал головой Джек, - девочки, это, конечно, прекрасно, но в вашем, дорогой, бывший старпом, присутствии у меня в жизни ничего не встанет. А я дорожу своей репутацией. Как справедливо заметил Джошами, вечной жизни не даровано никому, и я не желаю, чтобы на протяжении всего оставшегося мне времени, надо мной хохотала вся Тортуга.

- А вот насчёт вечной жизни ты как раз и ошибаешься! - пропустив колкость мимо ушей, таинственным голосом изрёк Барбосса.

Джек медленно отставил бутылку и во все глаза воззрился на старого пирата:

- Продолжай.

- Я, Джек, словно любящая, преданная жена, знаю твоё самое заветное желание, - усмехнулся Гектор. – Ты ведь мечтаешь жить вечно. Не стариться и не умирать. Нормальные мужики с этой же целью в усиленном темпе строгают детишек и находят в них своё продолжение и своё бессмертие, но ты не нормальный. Ты страстно желаешь увековечить именно свою неотразимую персону. С «Голландцем» у тебя ничего не вышло, но я, пожалуй, нашёл другой способ решить твою проблему.

- Да неужели? - прищурился Джек, крайне задетый покровительственным тоном, которым Барбосса произнёс свою маленькую речь. - Что ты, старый, наполовину выживший из ума пират, мятежник, вор и бывший покойник можешь знать о моих мечтах?

«Тем более, что с некоторых пор приоритеты слегка изменились», - мелькнула непрошеная грустная мысль.

- А ну повтори ещё раз, как ты меня назвал, мерзкий ощипанный цыплёнок! – взревел Гектор, выхватывая саблю.

- Я назвал тебя вором, мятежником и бывшим покойником. Кстати, очень жаль, что бывшим! – парировал Джек, в свою очередь хватаясь за оружие.

- Господа, господа! Прошу вас соблюдать порядок! – тут же подлетел к их столику дюжий вышибала, следом за которым вовсю поспешал встревоженный хозяин заведения.

- Что это на вас нашло, мистер Воробей?! - укоризненно покачал головой Гарри. – Мы вас знаем как порядочного, солидного клиента, а вы устраиваете из приличного заведения портовый кабак!

Несколько секунд Джек и Барбосса буравили друг друга ненавидящими взглядами, наконец, Джек первым убрал саблю в ножны.

- Хозяин прав, - кивнул он, - мы ведём себя, как юнцы, спорящие из-за девчонки. В нашем-то возрасте. Прошу прощения, - повернулся он к Гарри, лучезарно улыбаясь, - мы с моим старым э… приятелем вспомнили былую молодость и слегка разгорячились.

- Хорошо, - кивнул Гарри, - сейчас прикажу подать ещё рома, надеюсь, он охладит ваш пыл, господа.

- Прекрасная мысль! - воскликнул Джек.

И хозяин величественно удалился в направлении кухни.

- Итак, - бодро проговорил Гиббс, пытаясь разрядить обстановку и направить беседу в мирное русло, - что ты там говорил по поводу вечной жизни, Барбосса?

- Для тебя я капитан Барбосса, - ворчливо откликнулся тот. - Честное слово, после такой «тёплой» встречи у меня как-то пропало желание во что-либо вас посвящать.

- Ну, всё-таки, - пересиливая неприязнь к бывшему врагу, попросил Джек, - расскажи уж, раз начал.

- Есть один источник, - перешёл на таинственный шёпот Барбосса. - Он так и называется Источник Вечной Молодости. Говорят, тот, кто хлебнёт тамошней водички, не умрёт и не состарится ни на день.

- Брехня! – отрезал Джек.

- Да, а вот на это ты что скажешь, Фома неверующий? – Барбосса запустил руку за пазуху и извлёк оттуда довольно длинный свёрток.

У Гиббса и Джека алчно разгорелись глаза – похоже было на карту.

Сдвинув в сторону стоящие на столе чарки, кружки и бутылки, пираты осторожно развернули тонкий пергамент.

Да, это была карта, вне всяких сомнений.

- Ну, и как ей пользоваться? - Гиббс наклонил голову, пытаясь разобраться в хитросплетениях многочисленных линий, стрелок, рисунков и иероглифов.

Джек, протянув руку, осторожно двумя пальцами повернул находящийся в центре круг, и рисунки пришли в движение. Покрутив и так и эдак, пират добился их полного совпадения друг с другом.

- Ага, - Барбосса ещё ниже склонился к карте, - дьявол меня задери, ну и где же это?

- Куда Макар телят не пас! - отозвался Джек.

- Кто-кто?

- Не важно. Итак, господа, у нас есть карта, и это хорошо!

- Поправочка, - осклабился старый пират, - у меня есть карта. И я вовсе не собираюсь тебе её дарить.

- Хм, - понимающе усмехнулся Джек, - а показал ты мне её по одной исключительной причине: у меня есть корабль. Верно?

Барбосса не ответил.

- И ты на полном серьёзе полагаешь, что я, как последний кретин и недоносок, снова позволю тебе ступить на палубу моей «Жемчужины»? Чтобы ты опять устроил бунт и высадил меня на более-менее подходящем островке, а то и просто дал веслом по башке и выкинул в море?

Джек медленно встал из-за стола, Барбосса поднялся следом за ним.

- Гектор, - Джек спокойно протянул ему руку, - приятно было с тобой пообщаться, но я не люблю, когда меня считают полным идиотом, тем более, что таковым не являюсь. Удачи и, надеюсь, до нескорых встреч.

- Ты уверен, Джек? – Барбосса прищурился, не спеша отвечать на рукопожатие. – Отказываешься от вечной жизни?

- Не всякая жизнь стоит того, чтобы растягивать её на целую вечность.

- Не узнаю тебя, Воробей, - усмехнулся Барбосса, - как подменили, честное слово.

- Может, и так.

- Ну, как знаешь! На нет и суда нет.

Старый пират неторопливо свернул карту, убрал её обратно под камзол и, хватив напоследок ещё чарку рома, направился к выходу из таверны.

- Чёрт бы тебя побрал, Джек! – накинулся на капитана Гиббс, как только Барбосса скрылся из вида, - ты просто меня поражаешь! Отказаться от такого предложения и всё из-за боязни потерять корабль? Что-то ты больно пуглив стал, капитан Джек Воробей! Я говорил, надо меньше по бабам шляться – скоро начнёшь при виде таракана в обморок падать.

- Заткнись, Гиббс!

Собственный голос прозвучал гораздо резче, чем бы ему хотелось. Джек тут же устыдился и быстро налил в знак примирения полную чарку и Джошами и себе.

- Я не потому отказался, - произнёс пират, медленно и сосредоточенно наблюдая за переливами тёмно-золотой жидкости.

- А почему же тогда?

- Просто мне это уже не нужно.

- А что нужно, кэп?

- Не знаю…

Повисла напряжённая, изматывающая тишина.

То есть, повисла она за столиком Джека и Гиббса, в самой же таверне становилось всё более многолюдно и шумно. То и дело заходили новые посетители, вваливались целые компании уже успевших где-то основательно принять моряков. Приковылял на деревянной ноге старик с абсолютно лысым черепом и строгим, пронзительным взглядом. Явно пират, так что Джек и Гиббс кивнули ему как своему.

Появились и первые девицы лёгкого поведения. Большинство тут же рассредоточились по залу, выискивая и приманивая клиентов, пока те ещё не спустили все деньги на выпивку и хоть как-то держались на ногах. Две хорошенькие блондинки подошли к их столику, заманчиво улыбаясь и призывно покачивая бёдрами, но Джек отрицательно покачал головой.

- Да, – глубокомысленно заключил Гиббс, - что-то вы, кэп, сегодня совсем не в духе. - Не вернуться ли нам на «Жемчужину»? Я имею в виду, раз Барбосса на Тортуге… мало ли…

- Пожалуй, - согласился Джек.

Они поднялись из-за стола, и в этот момент раздался ужасный грохот, а затем со всех сторон грянул оглушительный смех вдрызг пьяной матросни. Джек обернулся, пытаясь выяснить причину шума. Оказалось, ничего особенного. Просто одна из кабацких мисси, спускаясь по лестнице, ведущей на второй этаж, неловко наступила на подол длинного платья и кубарем полетела вниз.

Растянувшись на грязном дощатом полу, девушка тщетно пыталась подняться на ноги, но только ещё больше путалась в бесчисленных оборках. К тому же ей совершенно загораживали обзор выбившиеся из причёски светлые волосы. Никто не пытался помочь бедняжке, все только громче и громче смеялись над ней.

- А ты, милая, задери платьишко прям здесь, да и работай себе потихоньку! И вставать не надо! - подбодрил её кто-то пропитым голосом.

Стоящий вокруг народ просто зашёлся от хохота.

Джек вздохнул и решительно развернулся. Подошёл к мисси, смерил окружившую её толпу уничижительным взглядом, а затем легко подхватил девчонку под локотки, помогая подняться.

- Осторожнее в следующий раз, цыпа, - он усмехнулся, отводя в сторону закрывающие лицо золотистые волосы, - так все ножки переломаешь!

И обомлел.

«Всё! - пронеслось у Джека в голове, - вот ты и допился, приятель!»

Потому что на него смотрела Элизабет.

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#3 Сообщение Настя » Чт ноя 29, 2018 3:37 am

Глава 2

Уф, ну и ветрило! - Марджери зябко передёрнула плечами и поплотнее запахнула накинутую на плечи цветастую шаль.

Проторчав второй день и вечер на пристани и вдоволь надышавшись свежим морским воздухом, молодая женщина поняла, что несмотря на жаркую, даже душную погоду, её всё сильнее пробирает крайне неприятный озноб. Так и разболеться недолго, этого б ещё не доставало!

Хотя, вполне возможно, виновата была вовсе не погода, а постоянное напряжение, усталость и всё сильнее охватывающее разочарование. Снова целый день коту под хвост, а толку никакого! А ведь помимо временно исполняемых дневных обязанностей, у неё имелись и, более постоянные, ночные. Пусть и сокращённые добряком Гарри вполовину, но до конца не отменённые.

Уже второй день подряд, в то время, как её более удачливые товарки отсыпались после ночной смены, бедняжка Мардж, продремав не более шести часов, отправлялась в порт и стаптывала туфельки на скользких досках распроклятой пристани, напряжённо всматриваясь в лица и фигуры прибывающих на Тортугу девушек и женщин.

Порученное ей хозяином ответственное задание: подыскать замену бедняжке Хельге, преставившейся на днях после неудачного аборта (упокой Господь её душу!), требовало внимания и полной сосредоточенности.

Ошибка была чревата различными неприятностями. От мелких – вроде обслуживания проклятых извращенцев, требующих с бедной девушки исполнения всяких мерзостей, до более крупных, например, удержания из жалования.

Так было, когда одна из рекомендованных ею девушек, оказалась, сердешная, повёрнутой на всю башку, и чуть не прибила клиента подсвечником в ответ на вполне безобидную просьбу показать титьки.

Или когда другая, с виду вполне нормальная и даже приличная барышня, аккуратно и исполнительно отработав положенное время, на следующее утро потихоньку смылась из таверны, прихватив с собой все заработанные за ночь деньги, а также обчистив карманы последнего незадачливого клиента.

Но такие провалы, к счастью, случались редко, не более трёх-четырёх раз за всю её многолетнюю практику. Ибо Марджери обладала очень ценным даром: умела с первого же брошенного мимоходом взгляда, определить, годится ли представший пред её зеленоватые, со светлыми, почти незаметными ресницами очи вариант для вполне определённой работы.

Важную роль здесь играла не столько внешность, хотя, конечно, дурнушек Мардж выбраковывала сразу, а некая неприкаянность во взоре. Какая-то еле заметная, спрятанная под внешней бравадой и независимостью, либо наоборот, нескрываемая, обречённая «ничейность».

Как у бездомной кошки, вроде бы гордо идущей по своим делам и готовой свирепо зашипеть и расцарапать любого, вздумавшего протянуть к ней руку, и вместе с тем согласной неторопливо и словно бы нехотя двинуться бесшумной походкой вслед за смельчаком, всё-таки не побоявшимся её приласкать.

С собаками Мардж не сравнивала женщин никогда, потому, что женщин-собак не бывает. Собака - это мужчина. И место собаки во дворе, на цепи, перед миской с помоями.

Рыжеволосая молодка твёрдо придерживалась этого мнения, пылко ненавидела всех мужчин без разбора и про себя (и в разговорах с другими женщинами) иначе как «кобелями погаными» не называла.

А дело-то, между прочим, было дрянь…

За эти два дня не менее трёх десятков женщин, как на параде, продефилировали мимо стоящей в сторонке Мардж, были придирчиво осмотрены ею с головы до ног, и безжалостно отвергнуты.

Тощие, что твои цыплята, щенявые малолетки от двенадцати до шестнадцати или, наоборот, толстенные, краснорожие бабищи, с грубыми, почти мужскими голосами и волосатыми руками, не годились. Для любителей подобных прелестей существовали свои заведения, а «Золотая арфа», в которой работала Марджери, отличалась более традиционными взглядами.

Хозяин таверны Гарри слыл человеком предприимчивым и оборотистым. Он понимал, что упускает некоторый процент прибыли, но оставался в данном вопросе непоколебим, как скала. По этой же причине у них не работали мальчики.

Разнесчастные рыбачки и служанки, с изъеденными щёлоком мозолистыми руками и простыми, как грубые серые чепцы на их головах, честными лицами, тоже не подходили. Сразу было видно, что не по этой части.

Пару раз девушки подходящего возраста и внешности привлекли цепкое внимание Мардж: полненькая, сдобная блондиночка, лет восемнадцати-двадцати, с дивной бело-розовой кожей и лукавыми быстрыми глазками, и совершенно очаровательная смуглянка, с густыми, тёмно-русыми волосами и тонкой, прямо - таки, осиной талией.

Мардж уже «встала в нужную позу», как она, посмеиваясь, называла это про себя. То есть впилась в облюбованную жертву пристальным взглядом светло-зелёных глаз и собралась подкатить с невинной девичьей беседой, но, вглядевшись повнимательнее, разочарованно вздохнула и чуть не плюнула с досады. Ни у первой, ни у второй не было того особенного «ничейного» взгляда. А это означало, что женщина занята. И не важно, кто она: верная, любящая жена, либо та же проститутка, работающая в другом заведении.

Мардж пригорюнилась. Выходило, что и этот день прошёл впустую - вон уж смеркаться начинает. Придётся возвращаться в таверну не солоно хлебавши, терпеть насмешки, подначки и тычки. Сердитое сопение хозяина и укоризненный взгляд хозяйки, вместе с обещаниями надрать задницу за нерадивость.

Она уж собралась развернуться и отправиться восвояси, когда, внезапно, на пристани появилась невысокая хрупкая женская фигура. Похоже, причалила, на ночь глядя, какая-то припозднившаяся посудина.

Девушка сошла со скользких досок на пыльную дорогу и остановилась, беспомощно озираясь вокруг, и нервно сжимая в тонких руках небольшой узелок, видать, с пожитками.

Марджери прищурилась, силясь в неверном свете воткнутых в землю факелов, разглядеть незнакомку.

Тааак, молодая это хорошо. Светлая кожа и волосы при больших, тёмных с поволокой глазах - вообще замечательно! Худенькая, конечно, но это дело поправимое, к тому же, и на таких «петиток» находятся любители.

Тут Мардж внимательно вгляделась в лицо девушки и чуть не подпрыгнула от радости: взгляд! Тот самый, какой и нужен, не может быть никаких сомнений! Ну, слава те, Господи, ты всё-таки не оставил свою блудную дочь без помощи и поддержки!

И она мысленно вознесла короткую благодарственную молитву, ибо, несмотря на греховную жизнь, была ярой католичкой и доброй христианкой, как и подобает ирландке.

Затем небрежным движением поправила причёску и, решительно приподняв одной рукой юбки, уже собралась сделать шаг в направлении незнакомки, так и продолжавшей торчать посреди улицы.

Как вдруг грубая, волосатая рука обхватила её поперёк талии, вторая бесцеремонно облапала за грудь, и сиплый пропитой голос, дыхнув в ухо позавчерашним перегаром и гнилыми зубами, поинтересовался, гнусаво растягивая слова:

- Работаешь, крошка? Как насчёт заглянуть со мной и моим корешком в ближайший переулок? Только ты учти, мы с Джонни всё привыкли делать вместе. С самого детства - просто не разлей вода! Так что и обслужить тебе придётся обоих зараз, да с обеих сторон, усекла?

Раздался визгливый пьяный хохот в унисон с другим - басовитым и хриплым. Потенциальный «клиент» был не один.

- А ну, убери руки, слюнявый кретин! – раздражённо дёрнула плечом Мардж, - я не по этой части. Ошибся, милок!

Кровь просто закипела от ярости. С таким трудом отыскала она, наконец, подходящую кандидатуру, и на тебе! Если сейчас девчонка исчезнет из вида, всё - пиши пропало! В многочисленных тёмных закоулках Тортуги её уже не отыскать.

- Так уж и не по этой? - стоящий сзади резко развернул её к себе, - а я вот думаю, как раз по этой! И Джонни тоже так думает, верно, приятель?

Мардж брезгливо оглядела парочку в дымину пьяных пиратов.

Упомянутый Джонни оказался рослым бугаём с лицом, заросшим неряшливой чёрной бородой, а его подельник - плюгавеньким лысым мужичонкой с замаслившимися глазками и проваленным носом. От обоих исходила такая вонь, словно они, минимум неделю, спали в обнимку со свиньями.

Никогда, даже в краткую пору работы на улице, не польстилась бы хорошенькая Мардж на двух таких гнусных кобелей и уродов. Да ещё и полудурков к тому же, раз слов не понимают!

- Я тебе уже сказала, мразь поганая, я не по этой части! - яростно прошипела она, резко выворачиваясь из корявых, грязных пальцев и незаметным движением запуская руку под передник, - даю тебе и твоему дружку секунду, чтобы убраться отсюда. Раз вы привыкли всё делать вместе, советую отправляться в ближайшую подворотню и там отсосать друг дружке. Уверяю, останетесь довольны!

- Что ты сказала, курва?! - сдавленно прохрипел верзила Джонни, - да я тебя сейчас…

И замахнулся, намереваясь увесистым кулачищем расквасить рыжеволосой стерве всю её ехидную лисью мордашку.

- Что слышал, милок! – невозмутимо ответила Мардж, молниеносно выхватывая из-под передника пистолет и целясь тому прямо в перекошенную от злобы, гнусную физиономию. – Учти, стреляю я метко! Ляжете «валетиком» прям посреди дороги.

И повела рукой, переводя дуло пистолета с одного прилипчивого кавалера на другого.

Пираты несколько секунд опасливо следили за маленькой, круглой, чёрной дыркой, медленно проплывающей у них перед глазами, затем взглянули друг на друга, одновременно смачно плюнули на землю и, резко развернувшись, ретировались с места проигранного сражения.

- Бог в помощь, голубки! Надеюсь, последуете моему совету, так что, удачи. Не захлебнитесь там! - проорала им вслед торжествующая Мардж, одновременно сгибая руку в крайне непристойном жесте.

Затем, спохватившись, обернулась назад и мысленно ещё раз возблагодарила Господа. Девчонка никуда не делась, только прижалась к стене дома, пропуская прущую прямо посреди дороги ватагу в стельку пьяных и орущих дурацкую песенку моряков с повисшими на них не менее пьяными уличными девками.

Мардж брезгливо передёрнулась, дождалась, пока развесёлая компания скроется за ближайшим углом, и быстрым, лёгким шагом подошла к незнакомке.

- Что-то ищете, мисс?

Девушка испуганно вздрогнула и обернулась, но, увидев перед собой женщину, к тому же, весьма скромно и прилично одетую, как и следовало ожидать, облегчённо перевела дух и робко улыбнулась.

- Да, я ищу… где переночевать. А ещё мне нужна…

- Работа?

- Да, - кивнула незнакомка.

Мардж теперь уже вблизи повнимательнее разглядела молодую женщину, а может и девицу, так сразу не разберёшь…

Да, хороша, ничего не скажешь! Нежная белая кожа, густые золотистые волосы, сейчас упрятанные в тугой пучок, но наверняка длинные и шелковистые на ощупь. Немного влажные, мерцающие, золотисто-карие глаза в обрамлении чёрных ресниц. Тонкая шейка, хрупкие плечи, небольшая, но явно упругая грудь…

Марджери сглотнула и на секунду опустила глаза, чтобы те предательским хищным зелёным блеском не спугнули такую лакомую добычу. А затем проворковала своим тихим, мягким, немного хриплым голосом с обаятельнейшим ирландским акцентом, словно густые сливки льются из глиняного кувшинчика:

- Послушайте, мисс…?

- Элизабет. Элизабет Тёрнер.

- Послушайте, мисс Элизабет Тёрнер, меня зовут Марджери, можно просто Мардж. Я вижу, вы девушка честная и вот, что я вам скажу: не дело такой скромной, милой и привлекательной леди, как вы, торчать на грязной улице, да ещё после наступления темноты. Это неприлично и небезопасно. Вон сколько пьяного сброда шныряет.

Элизабет встревожено огляделась, полностью согласная со своей новой знакомой.

Чем темнее становилось вокруг, тем окружающие улицы и переулки всё больше начинали напоминать густые, непролазные джунгли, полные всякого хищного зверья. Да и раздающиеся, казалось, со всех сторон пьяные вопли и взрывы грубого хохота всё меньше походили на человеческие.

Мардж, удостоверившись, что девчонка достаточно впечатлена и напугана, продолжила, незаметно переходя на «ты»:

- Поэтому, идём со мной, Элизабет. Здесь рядом есть небольшое уютное заведение, где порядочных девушек не посмеют обидеть и завсегда примут со всем уважением. Там и поговорим. Если и вправду ищешь работу, думаю, я смогу тебе кое-чем помочь.

Элизабет на секунду задумалась. И тут же снова испуганно прижалась к стене, всматриваясь в жуткие, звероподобные рожи проходящих мимо шатающейся походкой вусмерть пьяных мужиков, и замечая, что некоторые из них недвусмысленно улыбаются и подмигивают, понемногу замедляя шаг возле двух прилично одетых молодых женщин.

- Элизабет, ну давай же скорее, пока нас за гулящих не приняли! – нервно прошипела Мардж, тоже начиная не на шутку волноваться. И на всякий случай, запустив руку под передник, крепко стиснула рукоять пистолета.

- Хорошо, - согласно кивнула Элизабет.

Эта молодая рыжеволосая женщина, пусть и со вспыхивающей то и дело непонятной искоркой в светло-зелёных глазах, всё же внушала ей меньше опасения, чем пьяный, оборванный сброд, всё гуще и гуще заполняющий окрестные улицы.

Спустя четверть часа, новые знакомые уже сидели за отдельным столиком в маленьком портовом кабачке под названием «Синий якорь» и отогревались горячим грогом.

Элизабет сперва наотрез отказалась пить что-либо спиртное, но Мардж заливисто расхохоталась и уверила её, что алкоголя тут не хватит, чтобы и тараканишке упиться.

Касаемо грога Элизабет это было сущей правдой, а вот самой Мардж хорошо знающий её хозяин приготовил напиток покрепче. Собственно, в кружке рыженькой любительницы доброго рома, а ещё лучше - доброго виски, плескался, скорее, чай, щедро разбавленный ромом, а не наоборот.

- Ну-с, Элизабет, - проворковала Марджери, когда атмосфера за столом достигла того необходимого градуса доверия и дружелюбия, ради которого всё и затевалось, - расскажи, откуда ты, и что привело тебя на этот паршивый остров?

- Я… неважно, откуда я, - Элизабет горько вздохнула и опустила голову. – Мне нужна работа. Это всё.

- Понятно. А у вас там с работёнкой, видать, туговато?

Согласный кивок.

- И кем бы ты хотела здесь работать? Ты, должно быть, кухарка или, может, портниха? Или горничная?

Молчаливое пожатие плечами.

«Да что ж ты такая неразговорчивая, милая?! – с досадой подумала Мардж, - каждое слово, как клещами, тянуть приходится!»

Крепко, видать, прижало эту молчаливую крошку. Явно хлебнула в жизни всякого… неприятного. С такими вот: сломленными каким-нибудь приключившимся несчастьем, не надеющимися ни на что хорошее, и не знающими, куда податься, не было резона долго ходить вокруг да около. Это Мардж очень хорошо знала. Оставалась последняя пара уточняющих вопросов.

- Ну, а что твой муженёк? Неужто, не может обеспечить такую красотку-жену? Ох, и лентяй он у тебя, видать!

- У меня нет мужа («На ближайшие восемь лет» – добавила про себя Элизабет). Зато есть больной ребёнок и куча долгов.

- А мамаша с папашей, как Бог свят, преставились?

Элизабет почувствовала, что начинает терять терпение. Ей были неприятны задаваемые притворно-участливым голоском, откровенные, настойчивые вопросы этой рыжеволосой незнакомки.

Сама-то она, поначалу, приняла Мардж за обычную торговку или рыбачку. Но в той, чем дальше, тем больше, проглядывало что-то непонятное и небезопасное.

Элизабет уже собиралась подняться из-за стола, но… ей было некуда идти. И кроме не внушавшей особого доверия Марджери, на Тортуге она больше никого не знала.

- Послушай, - Элизабет устало откинула со лба прядь светлых волос, выбившуюся из причёски, - ты сказала, что можешь помочь мне с работой. Если это действительно так, будь добра, помоги. Или хотя бы подскажи, к кому обратиться.

Мардж, внутренне ликуя и испытывая самую настоящую гордость за себя – разумницу, не ошибшуюся в своих расчётах ни на дюйм, медленно допила свой грог, а затем, подавшись вперёд, как бы невзначай накрыла холодную руку Элизабет своей маленькой, но крепкой ладошкой.

- Да, милочка, у меня найдётся для тебя работа. И хорошая работа, поверь, далеко не каждой так везёт. Я предлагаю тебе поработать в таверне у моего хозяина.

И откинулась назад, наблюдая искреннюю радость, преждевременно озарившую хорошенькое личико блондинки.

- Ах, Мардж, неужели! Неужто у твоего хозяина найдётся место специально для меня? О, спасибо, спасибо тебе, дорогая! - Элизабет в восторге так крепко сжала ирландке руку, что та поморщилась. - А что за работа? Я много чего умею. Могу убираться, шить, ухаживать за ребёнком. Могу быть прачкой, судомойкой, да кем угодно! Вот только готовить…

- Лиз, голубка, сбавь обороты! - усмехнулась Мардж. - Хорошо, что ты всё это умеешь, возможно, когда-нибудь и пригодится. Вот только я говорю не о том. Не о такой работе, понимаешь?

Нет, Элизабет не понимала.

- Нам, душечка, нужна славная, милая, приличная девушка для обслуживания клиентов. Мужчин, - уточнила Мардж, и, судя по моментально сошедшимся к переносице тёмным бровям и засверкавшим праведным гневом карим глазам Элизабет, до той дошло, наконец, какую именно работу ей предлагают.

- Да ты… ты… - задохнулась девушка, не веря собственным ушам и явно стараясь подобрать слова пообиднее. – Ах ты, рыжая стерва! Да ты за кого меня принимаешь? Ты вообще знаешь, с кем говоришь?!

- Знаю! - спокойно ответила Мардж, повидавшая на своём веку немало подобных взрывов благородного негодования и знающая, чем это обычно заканчивается. - С нищей матерью-одиночкой, которой позарез нужна работа. Ну же, деточка, не упрямься и не буравь меня таким взглядом, а то на мне уже скоро дыра появится, - снова перешла она на мягкий, дружеский тон. – Ты же не дура, сама посуди, зачем тебе, такой миленькой и хорошенькой, работать прачкой, горничной или судомойкой? Ей богу, грех нагружать такие прелестные ручки тяжёлой работой, пусть этим занимаются крестьянские девки, как им на роду написано!

При этом Мардж, конечно, не стала упоминать, что и сама далеко не из аристократов, и всё детство и большую часть юности провела, стоя по колени в навозе, как и все девчонки в их маленькой ирландской деревушке.

- Ты ведь умничка, Лиз, неужели тебе понравится день-деньской оттирать полы, перемывать горы посуды, колоть дрова, и чтобы при этом, любой шустрый посетитель, я уж не говорю о хозяине, мог запросто отодрать тебя в любом тёмном углу, причём, за бесплатно? Когда можно в тепле, сухости и безопасности заниматься тем же самым за деньги? И за хорошие деньги. Уж поверь мне, пара-тройка удачных клиентов, и заработаешь за ночь столько же, сколько та же поломойка за два месяца.

- Неужели, Мардж?

- Богом клянусь! - пылко перекрестилась ирландка, сделав мысленную пометку не забыть упомянуть о маленьком грешке на ближайшей исповеди. - Да и наш хозяин Гарри - просто душка! Никогда зазря девушку не обидит, а будешь исправно трудиться, так ещё и сверх заработанного чего-нибудь подкинет на булавки. Представляешь, сколько денег сможешь каждый месяц посылать родным? Столько тебе ни на одной кухне не заработать!

Марджери видела, что глупенькая блондинка, собственно, уже согласна. Для последнего шага не хватало только одного…

- К тому же ты всегда сможешь уйти из заведения, если не понравится. Никто тебя силой держать не станет. Да на твоё место мигом очередь выстроится!

Хитрая рыжуха прекрасно понимала, что Элизабет просто не может знать об обычаях и порядках, царящих в этом тяжёлом, кровавом, насквозь преступном, полном боли, страха и слёз, мире. Войти в который, как и в гостеприимно распахнутые двери борделя, легко, а вот выйти практически невозможно.

Женщина - товар, который покупают и продают, на котором делают большие деньги.

Поэтому, становясь на этот путь, она автоматически попадала в кабалу, навсегда отсекая себя от прежней жизни и в скором времени начисто забывая о ней, словно её и не существовало.

Собственно, было всего два способа для проститутки покинуть заведение.

Первый: вперёд ногами и вниз, в яму с негашёной известью на городской окраине.

И второй: на улицу. Будучи выкинутой, как рваная грязная тряпка, из-за склочного характера, непопулярности у клиентов, либо подхваченной у этих же клиентов дурной болезни.

Правда, существовал ещё и третий способ, но он, скорее, входил, в состав мифов и легенд, которыми в свободные дневные часы тешились кабацкие мисси, греясь на жарком карибском солнышке.

За всё время существования Тортуги, было всего два случая, когда бордельную девицу выкупили у хозяина заведения и навсегда увезли с проклятого острова.

В первый раз усердно трудившуюся в одной из дешёвеньких портовых таверн крошку с огромным трудом отыскал отец, оказавшийся человеком достаточно состоятельным и, видно, по-настоящему чадолюбивым, раз не пожалел кругленькой суммы за свою изрядно потрёпанную, да к тому же, успевшую сызнова забеременеть, невесть от кого, дочурку.

Про второй случай все проститутки Тортуги: от самых дешёвых портовых шлюх, до вполне респектабельных «барышень», приписанных к определённым заведениям, рассказывали не иначе, как вздыхая и томно закатывая глаза.

Ибо в нём говорилось о молодом мужчине, который потерял голову от девицы лёгкого поведения настолько, что вместо того, чтобы, как все остальные клиенты, периодически заглядывать к ней на огонёк, продал всё имущество и, оставшись, фактически, нищим, всё-таки сумел вырвать драгоценную возлюбленную из гнезда порока и разврата. И вместе с ней умчаться вдаль, к лазоревым морям и бескрайнему горизонту.

Правда, ходят слухи, что ушлая мисси, обнаружив, что у пылкого спасителя нет ни гроша, вскорости бросила его и вернулась обратно. Но это уже всё досужие вымыслы и сплетни злобных завистниц, в жизни которых, конечно, никогда не произойдёт ничего подобного.

- Мардж? Мардж, эй!

- А? Что? - Марджери так крепко задумалась, что и позабыла про свой, так удачно перехваченный на пристани, золотоволосый трофей.

- Мардж, хорошо… я согласна.

Рыжая проститутка слегка улыбнулась и прикрыла глаза.

Почему-то в гомоне наполнявшей помещение толпы и ленивых вздохах волн за окном ей почудился щелчок захлопнувшегося замка.

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#4 Сообщение Настя » Чт ноя 29, 2018 3:39 am

Глава 3

Сто раз правы те, кто не хочет знать свою судьбу!

Если бы кто-нибудь сказал Элизабет, что в один, далеко не прекрасный день, ей придётся стать шлюхой, она, скорее всего, наложила бы на себя руки. Но судьба есть судьба, не важно, знаешь ты её или нет. Она не спрашивает. Она лишь вытворяет с человеком, что ей заблагорассудится, а расхлёбывать последствия предоставляет ему самому.

Знать бы, в какой именно момент она ошиблась. На каком отрезке своего пути свернула не в ту сторону? Какая из многочисленных лежащих перед ней дорог поманила своей обманчивой лёгкостью, и, в конце - концов, привела сюда? Но Элизабет не знала этого.

Шагая следом за Марджери по широкой немощёной улице, девушка постепенно воскрешала в памяти события последних двух лет. Многие из которых были настолько горестны, что она старалась не думать о них, похоронить в самых дальних уголках своей истерзанной души и оставить там навсегда, не выпускать наружу.

Элизабет вспоминала.

Вот она, стоя на прибрежном песке небольшого островка, со слезами на глазах всматривается в далёкую линию горизонта и видит, как по искрящейся водной глади пробегает прощальный зелёный луч. В тот момент ей и в голову не приходит, что теперь она осталась одна на всём белом свете. Ей почему-то кажется, что ничего важнее того неизбывного горя, что раздирает сейчас её душу и заставляет захлёбываться слезами, нет и быть не может.

А потом оказывается, что может. Потому, что надежда на то, «Жемчужина», спустя пару дней, вернётся за ней, не оправдалась - у капитана Воробья, видимо, нашлись дела поважнее.

Потому, что она понимает, что замёрзла. И устала, и проголодалась, а идти ей некуда.

Потому, что население крошечной рыбацкой деревушки, единственной на небольшом островке, встречает странно одетую, явно нездешнюю девицу враждебными взглядами исподлобья и захлопывающимися перед её носом дверьми и ставнями.

И тогда она, остановившись посреди улицы, вдруг резко оседает в тёплую дорожную пыль и, закрыв ладонями лицо, заливается горькими слезами. Она сидит посреди маленькой, грязной, вонючей рыбацкой деревушки и заходится тихим, жалобным плачем, полным такой неизбывной тоски, что в лицах собравшихся вокруг людей недоверие и настороженность постепенно сменяются состраданием и участием.

Но Элизабет не видит этого. Она плачет и плачет и никак не может унять бегущие сплошным потоком горячие слёзы.

Она плачет об отце, которого потеряла навсегда, и о матери, которой никогда не знала. Об Уильяме, покинувшем её на десять лет, пусть и не по своей воле, и о беспечном Джеке Воробье, которому, разумеется, и в голову не пришло, вернуться за ней (правильно она всё-таки тогда скормила его Кракену!). О храбром Джеймсе, несмотря ни на что, любившем её до последнего вздоха, и о мистере Гиббсе, который всегда был к ней по-отечески добр.

О своей юности, о пиратских кораблях, о приключениях, порой, грозивших опасностью и смертью, но от этого не менее притягательных и желанных.

О волшебной сказке, придуманной ею самой ещё в далёком детстве, по странной прихоти судьбы, ставшей явью, и вот теперь растаявшей, как дым, уступив место прозаичной, серой, грубой реальности.

И в этот момент она чувствует, как чьи-то заботливые руки обхватывают её за плечи и поднимают с пыльной дороги. И слышит тихий, добрый старческий голос: «Пойдём со мной, девочка. Нечего тебе тут валяться в пыли».

Лиззи поднимает голову, встречаясь с мягким, безмятежным взглядом обрамлённых сетью мелких морщинок голубых глаз, и с запоздалой благодарностью крепко сжимает немного трясущуюся, но крепкую руку.

Да, в тот день Элизабет повезло.

Немолодая супружеская чета Геллертов приютила бедную девушку. Одетую не понятно, во что, сплошь покрытую синяками и ссадинами, и без единого пенса в кармане.

Своих детей у стариков не было, единственный сын, рыбак, утонул в море более десяти лет назад. Так что Элизабет приняли, как родную, и за скромную помощь по хозяйству предоставили ей стол, кров и небольшую сумму на текущие расходы.

Девушка не знала, как и благодарить добрых людей, и старалась изо всех сил. Правда, поначалу, от её помощи не было никакого толка, ибо она в жизни не держала в руках ни метлы, ни кочерги, ни нитки с иголкой. А уж к кухне её и на пушечный выстрел нельзя было подпускать!

Но постепенно она освоилась и научилась справляться с лёгкой повседневной работой по дому не хуже самой миссис Геллерт. А кроме того, начала подрабатывать судомойкой в единственной на всю деревню крошечной корчме.

И всё бы ничего, но тут грянули беды, которые, как известно, если приходят, то все сразу.

У Элизабет родился сын, Уильям-младший. Слабенький, болезненный мальчик, взглянув на которого, местная повитуха покачала седой головой и предрекла, что тот не проживёт и года. Но всё же пообещала убитой горем матери навещать их и приносить укрепляющие снадобья и для неё, и для ребёнка. Вот только брала за свои визиты, ох как недёшево!

А спустя пол-года после рождения Уильяма, в один день, как и положено любящей паре, преставились добряки - Геллерты. Правда, по завещанию они оставили Элизабет с сыном дом, так что крыша над головой у неё была. Но вот денег не было, ни гроша.

Те крохи, которые она зарабатывала в корчме, не могли покрыть расходы на лечение ребёнка, на еду, на одежду, на кое-какие личные нужды, пусть и сокращённые ею до минимума. Пришлось влезть в ужасные долги, расплатиться за которые ей было нечем. Никакой другой работы в крошечной деревеньке для неё не нашлось. Добрые соседи хоть и жалели несчастную вдову с больным ребёнком на руках, но подсобить ничем, кроме небольшого количества продуктов не могли.

Вот тогда-то Элизабет и пришла в голову мысль перебраться в какой-нибудь город или порт побольше. Уж там-то она точно без работы не останется! И ближайшим таким местом, по рассказам рыбаков, была Тортуга.

Сперва девушка подивилась прихотям насмешницы-судьбы, уже второй раз забрасывающей её одну именно в этот шумный и далеко не безопасный пиратский порт. Но потом махнула рукой, рассудив, что какая, собственно, разница: Тортуга или, скажем, Барбадос?

К тому же она не забывала, что и сама числится в розыске за пособничество пиратам, и обвинений этих с неё никто не снимал. А с Тортуги, как известно, выдачи нет.

Поэтому, снова заняв, у кого только возможно, оставив Уилла на попечение сердобольной соседке Хэтти и пообещав, как только устроиться на работу, выслать, сколько получится, из первого же жалованья, Элизабет, в один прекрасный день взошла на борт небольшого рыбацкого судна, и, вручив капитану все свои нехитрые сбережения, попросила доставить её на Тортугу, до которой было не больше двух дней пути.

И вот она здесь.

***


- Ну-с, милочка, - хозяин заведения со звучным названием «Золотая арфа» медленно оглядел её с головы до ног, - ты, значит, хочешь получить у меня работу?

Элизабет утвердительно кивнула.

- Спешу тебя разочаровать, дорогуша, все места кухарок, горничных, прачек и даже поломоек заняты, так что тебе я могу предложить лишь одну работу. Догадываешься, какую? - и Гарри лукаво ей подмигнул.

Элизабет на секунду зажмурилась и снова кивнула.

- Э-э, милая, да ты не немая, часом? Такие нам тут ни к чему, - забеспокоился хозяин, с тревогой всматриваясь в бледное и странно отрешённое лицо девушки и хмуро оглядываясь на приведшую её Марджери.

- Нет, я не немая, - произнесла Элизабет чуть дрогнувшим голосом, - я просто немного…

- Растерялась? Ну, это бывает. Так что, Лиззи, ты готова работать у меня в качестве бордельной девицы и обслуживать клиентов?

- Да, - шепнула девушка так тихо, что хозяину пришлось наклониться вперёд, чтобы её расслышать, - только, пожалуйста, зовите меня Элизабет.

- Как скажешь, дорогуша! Элизабет, так Элизабет. Кстати, откуда ты, Элизабет?

- Из… Англии.

- Ну и ну! Нечасто к нам пребывают мисси из самой Англии. Но это хорошо, по крайней мере, ты тут ещё не примелькалась. Сколько тебе лет?

- Двадцать один.

- Девица?

- Я вдова.

- Здорова?

- Только лёгкие головокружения.

- Видимо, от недоедания, - глубокомысленно заключил Гарри, скользнув маленькими глазками по слишком изящной, на его взгляд, фигуре девушки, - но это мы поправим. Что ж, Элизабет, добро пожаловать в «Золотую арфу»! По возрасту ты подходишь, внешность тоже вполне приятная, - тут хозяин снова смерил её игривым взглядом, - и очень хорошо, что ты уже была замужем. Нам тут робкие девственницы ни к чему. Клиенты приходят сюда развлечься, а не исполнять почётную супружескую обязанность.

Мардж, - обратился он к рыжеволосой спутнице Элизабет, - отведи её наверх, всё покажи, всё расскажи. Сегодня можешь отдыхать, Элизабет, а с завтрашнего дня, точнее, вечера, за работу!

Марджери кивнула, и, взяв Элизабет под руку, повела через общую залу к лестнице на второй этаж.

Время меж тем было уже далеко не раннее, и в таверну начали потихоньку стекаться посетители.

Проходя между столами, большинство которых пока стояли пустые, Элизабет с любопытством озиралась вокруг, ведь ей ещё не приходилось наблюдать жизнь подобных заведений, так сказать, изнутри.

Официантки сновали туда-сюда, протирая столы и даже накрывая их неким подобием скатертей. Сам хозяин, заняв место за стойкой, уже в который раз бережно проходился полотенцем по разнокалиберной таре и многочисленным бутылкам с золотисто-коричневой, тёмно-красной и даже вовсе бесцветной жидкостью.

В углу, на небольшом возвышении на все лады пытался настроиться небольшой оркестрик. Его участники никак не могли попасть в одну тональность, поэтому после каждого сыгранного такта осыпали друг дружку отборной бранью.

- Элизабет, да не крути ты головой! - сердито шикнула Мардж, схватив Элизабет за руку и поспешно шарахаясь вместе с ней в сторону, пропуская двух здоровенных, крайне недружелюбного вида парней. Один из них, замедлив шаг, проворно протянул огромную лапищу и звонко шлёпнул Мардж по мягкому месту, отчего та задорно взвизгнула.

- Это Митч и Томми - вышибалы. С ними лучше не связываться, - вполголоса пояснила ирландка, когда парочка величественно прошествовала к входу и заняла места по обе стороны двери. – У, кобели поганые, терпеть их не могу!

Подойдя к лестнице, Мардж и Элизабет снова посторонились, но на этот раз на губах рыжеволосой расцвела кокетливая, игривая улыбка.

- Лу, Клара, птенчики мои! Да что ж это вас погнали-то сегодня в такую рань! Поди, ни выспаться, ни прихорошиться толком не успели!

И Мардж крепко обняла сразу двух девушек, спустившихся вниз.

Элизабет уставилась на них во все глаза. Так вот, значит, как выглядят бордельные мисси! Да уж, ни с кем не перепутаешь, сразу видно, что за особы.

Прически высокие и слишком замысловатые, приличные женщины таких не делают. И вырезы на платьях такие, что того и гляди, вся грудь вывалится наружу. А уж румян и белил! И мушек, и краски на бровях и ресницах!

«Бог ты мой! - подумала Элизабет, - неужели мужчины находят это красивым?»

Девицы, между тем, радостно рассмеялись, обменялись с Мардж слишком уж пылкими, для просто дружеских, поцелуями и с интересом взглянули на Элизабет.

- Новенькая, - пояснила Мардж, горделиво приобняв её за плечо.

- А что, хорооошенькая, даже очень, - протянула одна из девушек, склонив при этом голову на бок и медленно проводя язычком по тонким губам.

- Клара, - предостерегающе сощурила Мардж зелёные глаза, - а ну закатала губёшки обратно! А то, гляди, я тебе их мигом подрастяну - все клиенты твои будут!

- Да я-то что! Просто говорю - хорошенькая! - тут же ретировалась девица.

- С удачным уловом, Мардж! - хихикнула вторая мисси, стрельнув в Элизабет бойкими серыми глазками. И, взяв подружку под руку, гордо прошествовала вместе с ней в зал.

- О чём это они? Какой улов? - дёрнула Элизабет Марджери за юбку, пока они поднимались вверх по лестнице.

- Не бери в голову, голубка! Наш профессиональный жаргон, научишься со временем. Ну, вот и твоя комната, милочка! - пропела рыженькая, поворачивая ключ в замке третьей слева двери по коридору и широким жестом приглашая Элизабет войти внутрь.

Девушка робко переступила порог. Она даже в своих фантазиях не могла представить, как выглядит жилище проститутки и, позабыв про страх, усталость и напряжение, принялась с интересом оглядываться по сторонам.

К её удивлению, комната оказалась вполне обычной. Всю обстановку составляли массивная кровать, туалетный столик с зеркалом, прикроватная тумбочка, да пара стульев. И ещё большой платяной шкаф.

К шкафу-то первым делом и направилась Мардж, что-то бубня себе под нос. И, распахнув дверцы и отклячив ладный задок, с головой нырнула в его недра.

Элизабет, тем временем, углядела ещё пару занимательных деталей.

За расписной китайской ширмой обнаружился табурет со стоящим на нём кувшином и тазиком. За рамку зеркала было воткнуты несколько цветных картинок, присмотревшись к которым повнимательней, Элизабет залилась краской и в смущении отвернулась.

И тут же наткнулась взглядом на стоящие на тумбочке небольшие песочные часы. Точно такие же она не раз видела в каюте Джека. Ну, для чего они в капитанской каюте, понятно, а здесь-то зачем?

Тут она окончательно впала в ступор: над изголовьем кровати, там, где полагается быть распятью, на вбитом в стену гвозде висели самые настоящие… кандалы. Пусть не такие массивные и ржавые, как незабвенные с «Жемчужины», но всё равно очень внушительные.

Элизабет нервно сглотнула и отступила подальше.

- Это просто украшение, ягнёночек, не пугайся так, - сладко пропела Мардж, лёгкими шагами незаметно подкравшись сзади.

Элизабет вздрогнула и обернулась.

Ирландка стояла перед ней с какой-то игривой улыбочкой на губах и разглядывала с тем же выражением, что и одна из девиц, встреченных на лестнице.

- Вот, - она тряхнула перед носом Элизабет целым ворохом цветных тряпок, который держала на вытянутых руках, - надо подобрать тебе что-нибудь для завтрашнего вечера. Уж потерпи, голубка, знаю, что устала, но надо это сделать сейчас, вдруг что перешивать придётся. А потом вместе поужинаем, Гарри меня на сегодня отпустил. Согласна?

- Хорошо, - погрустнела Элизабет, которая и вправду настолько устала за весь этот день, большую часть которого провела на борту корабля, что даже есть уже не хотела.

Свалив всю кучу тряпья на кровать, Мардж медленно обошла вокруг девушки, придирчиво её оглядывая.

- Ну и худющая ты, что твой цыплёнок, - разочарованно протянула ирландка. - Даже и не знаю, что тебе подойдёт… Хельга, упокой Господь её душу, была того… Хотя…

Она, не договорив, метнулась к кровати и с торжествующим видом извлекла из цветной кучи нечто длинное, тёмно-фиолетовое, красиво отливающее лиловым в свете масляной лампы.

- Ага! - Мардж прислонила платье к Элизабет и удовлетворённо кивнула, - самое то! Не такая уж ты и худосочная, какой с первого взгляда кажешься. Кое-где прихватим, и пока походишь в этом, а потом уж и тебе на заказ сошьют.

- Вам шьют платья на заказ? - удивилась Элизабет.

- А то как же, деточка, конечно шьют. У нас приличное заведение, не трущобы какие-нибудь! - приосанилась Мардж, при этом, разумеется, не упомянув, что все пошитые платья, бельё, обувь, духи, даже косметику проститутки оплачивают из своего собственного кармана.

- Ещё вот это, и это.

Следом за платьем появилась тонкая и очень короткая батистовая рубашка без рукавов, а из коробки, которую Мардж, кряхтя, извлекла из-под кровати - изящные туфельки на довольно высоком каблучке.

- И всё? - изумилась Элизабет. А, поймав недоумевающий взгляд ирландки, пояснила:
- А панталоны, чулки, нижние юбки?…

- Ты ещё корсет нацепи! - захохотала Мардж. – Ты, милая, не на улице работаешь, небось, и без панталон не замёрзнешь! Будет клиент ждать, пока ты с себя всю свою амуницию снимешь. Некоторые так и вообще не любят, чтоб девка раздевалась - задерут подол и ладно! Так и самой хлопот меньше, а то расшнуровывайся-зашнуровывайся…

«Потому и шнуровка у платья спереди, - внезапно осенило Элизабет, - чтобы я могла сама раздеться и одеться»…

Хотя, чего ж она ждала? Служанок тут нет.

Элизабет внезапно почувствовала уже знакомый приступ головокружения и резко навалившуюся жуткую усталость. Она, пошатываясь, подошла к кровати, без сил опустилась на неё и спрятала лицо в ладонях.

- Эй, Лиз, что с тобой, крошка? – встревоженно потрясла её за плечо Мардж, усаживаясь рядом, - нехорошо тебе, да? Я сейчас воды принесу!

И хотела уже сорваться с места, но Элизабет удержала её.

- Нет, Мардж, всё в порядке. Я просто очень устала.

И, обессиленно прикрыв глаза, повалилась на подушки.

- Нда, примерку придётся отложить назавтра… - с досадой пробормотала рыженькая.

Вздохнув, Марджери переложила ворох одежды на стул и приподняла ноги Элизабет, поудобнее устраивая её на кровати. Услыхав тихое, ровное дыхание и убедившись, что девушка мгновенно провалилась в глубокий сон, склонилась к ней и медленно провела ладонью по обнажённой шее. Затем, совсем осмелев, на секунду прижалась к губам.

Элизабет что-то пробормотала во сне. Мардж отпрянула. Усмехнувшись, ещё раз прошлась подушечками пальцев по нежной коже, напоследок, щекотнув ноготком впадинку между ключицами. А затем заботливо укрыла Лиз покрывалом и вышла из комнаты, тихонько притворив за собой дверь.

***


На следующее утро после завтрака, когда Элизабет разбирала свои нехитрые пожитки, к ней в гости снова заявилась рыжая ирландка.

Марджери была в прекрасном настроении. Она отлично выспалась, в кой-то веки одна, и сияла, как новенький шиллинг. Рыжие волосы, забранные в высокий пучок, так и сверкали, когда на них попадали солнечные лучи, а несколько небрежно выпущенных кудряшек обрамляли, точно нимб, её белокожую веснушчатую мордашку.

- Ну, дорогая Лиз, - пропела она, вплывая в комнату и зачем-то запирая дверь на ключ, - пришла пора нам с тобой закончить вчерашнее дело. А то кого-то очень ловко утащил Морфей, прямо у бедняжки Мардж из-под носа! - и она хихикнула, очень довольная собственной шутке.

- Ты о чём это? - непонимающе улыбнулась Элизабет.

- О примерке платья, разумеется, ягнёночек мой!

Мардж прошла вглубь комнаты и, сняв со спинки стула висящее на нём вчерашнее фиолетовое платье, протянула его Элизабет:

- Поторапливайся, голубка! Сегодня ещё много чего надо будет сделать.

И застыла, выжидающе глядя на девушку.

- Мардж, ты, может, отвернёшься? Я как-то не привыкла раздеваться на людях.

- Ишь, какая стеснительная! - ухмыльнулась рыженькая, - ну так уж и быть, отвернусь. Только, Элизабет…

- Что?

- Надевай на голое тело, так сразу понятно будет, впору или нет.

Элизабет, вздохнув, принялась раздеваться. Оставшись без одежды, приподняла за рукава платье и брезгливо его оглядела, прикидывая в уме, скольких владелец оно, должно быть, сменило, прежде, чем попасть к ней.

А в это время отвернувшаяся к окну Мардж, вовсю любовалась стройной хрупкой фигурой блондиночки, так удачно отражавшейся в зеркале.

Ну, до чего ж хороша! Просто сахарный пасхальный ангелочек! И небось, такая же сладенькая…

И Мардж, всей душой и телом тяготеющая к женскому обществу, нетерпеливо облизнула губы, любуясь гладкой нежной кожей, тонкими изящными руками и сбегающей по спине волной золотистых волос, выпущенных, наконец, на волю из тугого пучка.

Элизабет уже заканчивала со шнуровкой, когда внезапно две маленькие, но сильные ладони, легли ей на плечи.

- Давай помогу! - раздался сзади насмешливый голосок, и тотчас ловкие пальчики юркнули в вырез платья на груди, заново распуская шнуровку и настойчиво продвигаясь дальше. Не успела Элизабет опомниться и понять, что происходит, как к первой ладони присоединилась вторая, и через секунду её грудь оказалась крепко, но нежно сжата горячими маленькими руками, отчего моментально заколотилось сердце, и предательски затвердели соски.

- Мардж, ты что делаешь? - попыталась вырваться Элизабет, но та лишь сильнее прижалась сзади, шепнув на ухо:

- Ничего страшного, голубка. Уж поверь, то, что делаю я, тебе понравится куда больше, чем то, что с тобой будут вытворять другие.

Элизабет вздрогнула и застонала, чувствуя, как юркий влажный язычок, быстро пробежав от уха по изгибу шеи до плеча, непонятным образом вдруг оказывается на ключице, а через секунду нежно обводит заострившийся бугорок соска.

Лиззи замерла под этими ласками, не зная, что и думать. Не понимая, почему она не противится этим непонятным, неестественным прикосновениям. Женским прикосновениям. Которые так не похожи и, одновременно, так похожи на мужские. Похожи настолько, что её тело, до которого уже так давно никто не касался, принимает их, не сопротивляясь, и откликается горячей мелкой дрожью, и настойчиво просит… она и сама не знает, чего.

- Хорошо тебе, кошечка? И так вижу, что хорошо, - мурлыкнула Мардж, полностью стягивая с неё платье до пояса и с наслаждением пробуя на вкус гладкую, чуть солоноватую кожу, - с женщиной, оно куда как лучше. Наша сестра завсегда друг дружку поймёт и приласкать сумеет. Не то, что эти кобели поганые!

Нежные, но настойчивые руки, тем временем, юркнули сзади под платье и сжали обнажённые ягодицы, слегка царапая ноготками мягкую кожу.

- Мардж! - Элизабет попыталась прийти в себя и оттолкнуть рыжую искусительницу, - не надо, я не могу так…

- Ну-ну, милая, не строй из себя святую невинность! - жарко шепнула рыженькая, и не думая останавливаться, - лучше вспомни, кто привёл тебя сюда и замолвил словечко перед хозяином. Знаешь, где бы ты была сейчас? - она приподняла Элизабет за подбородок и с презрительной усмешкой посмотрела в глаза, - валялась бы в загаженной подворотне. Раздетая, ограбленная и отыметая, куда только возможно. И скажи ещё спасибо, если живая! Так что у тебя передо мной должок, ягнёночек, - вновь перешла Марджери на мягкий, воркующий говор и, проведя пальцами по губам Элизабет, прильнула к ним глубоким поцелуем.

Но тут же отскочила, завопив от боли, прижимая к лицу ладонь.

- Ах, ты, значит, кусаться надумала, стерва? - угрожающе протянула ирландка, и её веснушчатую мордашку на мгновение всю перекосило от злобы, - ну добро… Хотела я с тобой по-хорошему, девонька, да видно не судьба! Та вон штучка, - она кивнула на кандалы, - вовсе не украшение и сейчас она будет весьма кстати. Урок запомнишь на всю жизнь!

Элизабет испуганно попятилась, глядя на встрёпанную Марджери, сейчас очень напоминающую разъярённую, шипящую от ярости, дикую рыжую кошку.

И в этот момент раздался оглушительный стук в дверь.

- Элизабет! Что у тебя происходит? - послышался голос Гарри. - Вы чем там занимаетесь? Вас на всю таверну слыхать, а ну, отопри сейчас же!

В дверь снова забарабанили, ещё громче прежнего.

Мардж поправила выбившиеся из прически рыжие локоны, утёрла окровавленные губы тыльной стороной ладони и снисходительно глянула на Элизабет своими светло-зелёными глазами.

- Дура ты всё-таки, Лиз, как я погляжу. Но ничего, скоро станешь умная. Вот поработаешь месяц - другой и, Богом клянусь, смотреть на этих кобелей поганых больше не сможешь без того, чтобы не замутило. Вот тогда сама ко мне приползёшь, голуба, и я тебя, так уж и быть, утешу!

***


Избавившись от Марджери, Элизабет несколько часов прорыдала у себя в комнате и получила за это нагоняй от Гарри, когда тот увидел, на что стало похоже её лицо.

А вечером вырядилась в то самое тёмно-фиолетовое платье, что, как и предрекала ирландка, пришлось почти впору, чуть припудрила опухшее от слёз личико и соорудила с помощью одной из отзывчивых девиц высокую причёску. После чего покинула свою комнату и направилась на нетвёрдых ногах в общий зал.

Остановившись на верхней площадке лестницы, она на секунду ослепла от множества сверкающих огней, оглохла от громкой музыки и не менее громких взрывов смеха. Но затем взяла себя в руки и, приподняв край платья, начала осторожно спускаться по ступенькам.

Уже дойдя до середины, Элизабет внезапно получила довольно ощутимый толчок в спину. Недоумённо оглянувшись, она успела заметить торжествующую улыбку Марджери, прежде чем потерять равновесие и кубарем скатиться вниз на грязные доски пола.

Пытаясь подняться на ноги и умирая от стыда, слыша раздающийся со всех сторон грубый хохот и непристойные шуточки, Лиззи чуть не плакала с досады.

Ну, Мардж, ну, рыжая стервозина, ох я тебе и устрою! Ты ещё не знаешь, с кем связалась! Да я всю твою лисью мордочку расквашу, да я тебе все патлы повыдёргиваю, да я…

- Осторожнее в следующий раз, цыпа, так все ножки переломаешь! - раздался странно знакомый голос, и в тот же миг сильные руки подхватили её под локотки, помогая подняться.

Элизабет, чувствуя, как чьи-то пальцы проводят по её волосам, строптиво дёрнула головой и… столкнулась нос к носу с капитаном Джеком Воробьём.

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#5 Сообщение Настя » Чт ноя 29, 2018 3:40 am

Глава 4

- Элизабет? – на всякий случай уточнил Джек, всё ещё не веря в происходящее.

- Джек… - она, казалось, была поражена не меньше его, - что ты здесь делаешь?

- Что я здесь делаю? Это что ты здесь делаешь, да ещё в таком виде?

И он медленно оглядел её с головы до ног, задержавшись горящим взглядом на обнажённой шее и глубоком, глубже некуда, вырезе платья, едва прикрывающем приподнятую корсажем грудь.

- Я здесь… Ну, в общем, я… - пролепетала Элизабет.

- Ну, хорош обжиматься, голубки, да ещё и у добрых людей на глазах! У нас для этого найдутся местечки и поудобнее! – подошедший к ним Гарри дружески хлопнул Джека по плечу и, выразительно поведя глазами на девушку, развязно подмигнул:

- Нравится, Джек? Элизабет, новенькая наша. Пока ещё не знаем, на что способна, поэтому и цена невысока. Хотя, - досадливо крякнул Гарри, с опозданием оценив глухое желание, вспыхнувшее в чёрных глазах пирата, - видимо, персонально для тебя, следовало бы и поднять.

- Надо думать, прежде, чем языком трепать, - ухмыльнулся Джек, с трудом отводя взгляд от нежной полуобнажённой груди.

- Ну, так что? Берёшь?

- Беру!

- На час или…?

- На ночь.

- Отлично! – радостно потёр руки трактирщик, - только, Джек, уж не обижайся – на этот раз деньги вперёд!

И, пересчитав монеты, щедро отсыпанные Джеком прямо в его потную, трясущуюся от алчности ладонь, удовлетворённо кивнул:

– Да, вполне достаточно.

- Ну, моя милая, - обернулся он к застывшей в изумлении Элизабет и небрежно потрепал её по щеке, - ты, определённо, родилась под счастливой звездой! Первый клиент - и вдруг Капитан Джек Воробей - это на удачу! Поверь, далеко не каждой так везёт. Так что, ты уж постарайся!

Только сейчас Элизабет словно очнулась от какого-то забытья. До неё внезапно дошло, что Джек только что заплатил Гарри деньги, по сути, купил её! И сейчас она должна будет подняться с ним в комнату и проделать там всё, что этот грязный пират от неё потребует!

А чего она, собственно, ждала, раз уж решила заняться этим ремеслом? Не Джек, так кто-нибудь другой.

Вон их сколько – полная зала. И все без исключения, уставились на неё, кто с любопытством, а кто и с откровенным вожделением разглядывая новенькую и явно неопытную проститутку.

Не Джек, так любой из этих выродков, скользящих по её лицу и груди похотливыми, сальными взорами и наверняка в своих грязных мыслишках уже поставивших её во все возможные и невозможные позы, какие только породило их извращённое воображение.

И всё же…

«Нет, только не Джек! - внезапно поняла Элизабет, - такого позора я просто не переживу!»

Слишком тесно сплелись их судьбы, слишком часто они вдвоём оказывались на волосок от гибели, чтобы теперь вот так… в каком-то грязном борделе на Тортуге, в качестве проститутки и клиента… Нет! Ни за что!

- Гарри, - твёрдо произнесла Элизабет, - я не пойду с ним!

- Что? – прищурился трактирщик, - что ты такое сейчас сказала? Да ты, видать, запамятовала, девочка, с кем говоришь!

- Послушай Гарри, - попытался вмешаться Джек, но тот жестом остановил его:

- Не суйся в мои дела, Джек, будь так любезен!

И, грубо схватив Элизабет за руку, отволок её подальше от любопытных глаз в тёмный угол и там, прижав к стене грузным телом, яростно прошипел, обдавая запахом пота, пива и чеснока:

- Да ты что, белобрысая сучка, никак умом рехнулась? Это что ещё за выкрутасы? Забыла, откуда тебя взяли?

И замахнулся, намереваясь отвесить строптивице хорошую оплеуху, но его руку перехватил бесшумно подкравшийся сзади Джек.

- Гарри, ты знаешь, я этого не люблю!

В тихом голосе пирата отчётливо прозвучала такая ярость, что трактирщик отпустил Элизабет и невольно попятился, но взгляд его остался твёрд.

- Джек, девчонка обязана знать своё место! Я не позволю устраивать из своего заведения институт благородных девиц. Понятия не имею, чем ты ей так не глянулся, но мне на это глубоко насрать! Проститутка должна идти с тем, кто её выберет и заплатит, и делать, что велят. Или, может, я не прав?

Джек не нашёлся, что на это возразить.

- Молчишь, Воробей? Ну, то-то же!

- Итак, Элизабет, - обратился Гарри к сжавшейся в комок дрожащей девушке, - я сегодня прямо переполнен какой-то вовсе несвойственной мне добротой. Поэтому, даю тебе право выбора как новенькой: ты пойдёшь либо с Джеком, либо вооон с теми симпатичными ребятами, они уже давно глаз с тебя не сводят! - И кивнул в сторону стоящего неподалёку стола, за которым восседали четверо бугаёв, судя по виду, матросов с какого-то торгового судна.

- Да-да, красотка! - осклабился один из четырёх – здоровенный детина с красным опухшим лицом и похожими на огромные окорока кулачищами, - пойдём-ка лучше с нами! Зачем тебе этот черномазый дохляк? Он, поди, и в бабу-то толком залезть не может, а мы тебя точно не обидим!

- Дик, ты чего?! – шепнул в пол-голоса кто-то из остальной компании, но тот не расслышал и зашёлся в грубом пьяном хохоте, который никто не поддержал.

Джек медленно обернулся и, глядя на озарившую его смуглое лицо улыбку, детина заткнулся и побледнел. А в следующую секунду захрипел от ужаса и боли, потому, что пират каким-то неуловимым движением плавно скользнул к их столику и, выхватив из-за пояса нож, коротким сильным ударом пригвоздил к деревянной поверхности одну из огромных короткопалых лапищ.

Стало очень тихо. Окружающее безмолвие нарушало лишь судорожное дыхание и поскуливание Дика, который, инстинктивно вцепившись в рукоять ножа, хотел, но боялся выдернуть его из своей руки.

Никто из сидящих рядом не попытался заступиться за товарища. Все со смесью страха и любопытства ждали, что будет дальше.

- Сдаётся мне, парень, кое-какая часть в твоём теле, определённо, лишняя, - спокойно произнёс Джек. - Я имею в виду язык. Клянусь, у меня есть большое желание исправить это досадное упущение природы!

Он медленно наклонился к застывшему от ужаса верзиле и, взяв за грудки, потянул из-за стола, одновременно выхватывая из его руки нож, при этом резко его крутанув, так что Дик взвыл от боли.

- Ну что, дружок, сам рот откроешь или тебе зубы повыбивать?

- Что здесь происходит?!

Все обернулись. В дверях стоял пятый из компании, отлучавшийся за малой нуждой и по этой причине пропустивший начало представления.

- А, Дик, кретин, чтоб тебя!! Дьявол задери твою паршивую задницу и всё остальное!!! - взревел вошедший, мигом оценив обстановку.

Затем медленно подошёл к столу и встал рядом с Джеком.

- Стивен, рад встрече! - усмехнулся Воробей.

- Джек, прости. Этот недоносок - новичок в команде, первый раз в здешних местах. Ничего ещё не соображает, полудурок!

- Ты уж следи за своим пополнением, Стив! – процедил Джек, отпуская незадачливого Дика и, напоследок, ещё раз одарив его холодным взглядом прищуренных глаз.

- Будь спок, Джек! Пару бутылок лучшего ямайского в качестве компенсации, не побрезгуешь?

- Идёт, - кивнул пират.

Стивен облегчёно вздохнул, кивнул трактирщику и, бросив на стол деньги в уплату за ужин и выпивку, увёл свою компанию из заведения.

***



Поднимаясь следом за Элизабет по крутой скрипучей лестнице, Джек испытывал очень странные и противоречивые чувства.

С одной стороны, он никак не мог опомниться от того, что обнаружил девушку в борделе, занимающуюся, вернее, собирающуюся заняться таким, мягко говоря, непривычным и постыдным для себя делом. Он всей душой сочувствовал Лиззи, прекрасно понимая, что ей здесь совсем не место, и затруднялся даже предположить, что же могло толкнуть её на этот путь.

А иная сторона его сущности, занимающая в последнее время больше места, чем первая, просто заходилась в каком-то мрачном ликовании.

На протяжении двух лет он тщетно старался забыть, уничтожить, изгнать из мыслей и памяти её образ. И его отчаянно бесило и заставляло задыхаться от ярости сознание того, что он не в силах это сделать.

Он, капитан Джек Воробей, который может почти всё, не в состоянии побороть искушение и дикие, тёмные, необузданные желания, которые пробуждала в его душе и теле эта молодая женщина. Почти ребёнок, несмотря на своё поспешное краткое замужество.

И вот теперь выходило, что заполучить желаемое проще простого: лишь несколько монет, да десяток ступеней вверх по лестнице.

Вот она: поднимается на шаг впереди него, медленно, с явной неохотой переставляя ноги и покорно склонив светловолосую головку.

А он жадно ласкает горящим тёмным взглядом её стройную обнажённую шейку с еле заметной золотистой штриховкой коротких мягких волосков, тоненькую талию, плавно покачивающиеся бёдра и оголённые по локоть белые руки с изящными пальчиками, судорожно впивающимися в деревянные перила лестницы.

Боже… Лиззи, мы никогда не придём…

Она, наконец, остановилась у ничем не примечательной двери. Точно такие же тянулись длинной чередой вдоль всего коридора.

Джек повернул ключ, выданный ему Гарри, и посторонился, галантно пропуская даму вперёд.

Элизабет вошла и застыла посреди комнаты, нервно сжимая руки. Джек запер дверь, и от скрипа поворачивающегося замка девушка поморщилась. Затем преспокойно сунул ключ поглубже в карман и медленно подошёл к Лиззи.

- Ну, здравствуй, цыпа…

От прикосновения его губ она слегка вздрогнула. Джек осторожно обнял её и попытался углубить поцелуй, но ничего не вышло.

- Детка, разожми зубы.

Элизабет упрямо покачала головой.

- Цыпа, я по-хорошему прошу!

- А то, что? - во влажных карих глазах мелькнул явный вызов, - пригрозишь выбить мне их, как тому парню?

- Узнаю прежнюю Элизабет! - усмехнулся Джек, отпуская её плечи и отступая назад, - а то я уж начал волноваться - не опоили ли тебя тут чем-нибудь. Такая тихая, покорная, несчастная…

- А мне счастливой быть не с чего, Джек!

- Ну да, наверное. Не мне судить, - беззаботно пожал плечами пират. - Говорят, есть такие женщины, которые, ни в чём не нуждаясь, сами, по доброй воле устраиваются в подобные заведения. Хотя, ты, явно, не из их числа.

А затем неторопливо снял камзол и шляпу, с грохотом сбросил на пол оружие и выжидающе посмотрел на Элизабет.

- Ну, что же ты? Раздевайся, у нас не так много времени. Жаркие ночи пролетают быстро!

И с улыбкой подмигнул ей.

- Джек, - девушка с брезгливым недоумением взглянула на пирата, - ты же не думаешь, что я и в самом деле стану… Не собираешься же ты…

- Безусловно, собираюсь, дорогая! И, прости, но я не смекаю, что ввергает тебя в такой ступор? Ты вроде тут работаешь?

- Джек, но это же я! Я, Элизабет. Твой… друг и жена твоего друга. Ты… как ты можешь? После всего, что мы пережили вместе…

Да уж. Пережили вместе они немало. Днём - заигрывания и откровенный флирт на корабельной палубе, ночью - невозможность ни на секунду сомкнуть глаз от дикого желания и возбуждения, окатывающего всё тело жгучими волнами и вынуждающего самому себе… Ну да ладно.

Один единственный поцелуй, за которым последовала смерть. Но зато какой поцелуй…
Сладкий, жаркий, запретный и желанный. На краю… На грани…

Нескончаемое безумие в Тайнике. Его личный ад, в котором нет ничего, кроме раскалённого белого песка, соли и слепящего солнца, раздирающего болью измученные глаза.

Возвращение с того света, и снова - насмешливый, игривый и явно заинтересованный взгляд. Провалившийся план обрести бессмертие, спасение этого простачка Уилла - раз уж он так ей нужен.

Мучительная, но удавшаяся попытка казаться равнодушным: «Говори себе это почаще, дорогая!» А затем, убедившись, что никто не подсматривает, напряжённое, до рези в глазах, слежение за маленькой лодкой, уносящей её на берег.

Немало. Немало… всего. И он не забыл.

Так что, прости, Лиззи!

- Цыпа, я начинаю терять терпение.

- Джек, я не позволю к себе прикоснуться!

- Хорошо, договорились! Ну, тогда давай присядем на эти вот мягкие стульчики и мило побеседуем.

Джек поставил стул на середину комнаты, уселся на него верхом и положил подбородок на руки.

- Ты расскажешь мне о своём житье - бытье, как ты дошла до жизни такой и так далее. Я тоже тебе что-нибудь расскажу, у меня в запасе множество занимательных историй. Но, ты уж прости, цыпа, как я ни рад тебя видеть, но всю ночь лясы с тобой точить не намерен - найдутся дела поважнее.

Поэтому, меньше, чем через час, - Джек глянул на песочные часы, стоящие на прикроватном столике, - я вынужден буду откланяться, забрать у Гарри оставшиеся деньги и с большим сожалением покинуть эту скромную обитель.

А тебе, милая моя, ещё работать и работать.

Думаю, твоими следующими клиентами будут Стивен сотоварищи. Когда я поднимался, они как раз заходили обратно в таверну. Видно начистили морду своему не в меру болтливому приятелю и решили вернуться. Угадай, за кем? Ты им явно приглянулась, цыпа, так что терпеливо ждать своей очереди никто из них не захочет.

Там человек пять, если я правильно запомнил? Ну, пятеро одновременно, это, вряд ли получится, а вот трое - вполне!

Элизабет честно попыталась представить, что Джек имеет в виду, но ничего у неё не вышло.

- Да не волнуйся! - заметив её недоумённый взгляд, хохотнул пират, - тебе всё объяснят. А ты расслабься и получай удовольствие. Хотя мне даже больно вообразить, на что ты будешь после этого похожа. Со временем, конечно, привыкнешь и притерпишься, но для первого раза, уверяю тебя, впечатлений будет более чем достаточно!

Её глупое, упрямое сопротивление рождало в душе Джека какие-то неясные жестокие желания. Чёрт возьми! Он не привык, чтобы ему отказывали, всегда было наоборот. И сейчас, когда Элизабет, по сути, находилась в его власти, но упорно отказывалась это принять, он еле сдерживался, переполненный дикой жаждой обидеть, унизить или даже ударить её. Сделать больно, укротить, заставить подчиниться и беспрекословно исполнять всё, что он потребует.

...И одновременно сходил с ума от нежности, глядя на её растерянное лицо, и готов был немедленно рухнуть на колени и покрывать поцелуями узкие ступни её изящных ножек.

Зараза! Да что ж это такое! Джек встряхнул головой, разгоняя поселившихся в ней чертенят с ангелочками пополам.

- Цыпа, я понимаю, ты в деле новичок, поэтому запомни священный и непреходящий девиз всех проституток мира: «Желание клиента - закон!» В нашем с тобой случае клиент - это я. И я желаю, чтобы ты сию же минуту разделась, иначе, богом клянусь, я за себя не ручаюсь!

Элизабет обречённо вздохнула и взялась за шнуровку на корсаже.

Платье с тихим шуршанием сползло на пол. Она осталась в одной короткой рубашке без рукавов, едва прикрывающей бёдра.

Ей совершенно некуда было деться от горячего, мерцающего, распутного взгляда чёрных глаз, казалось, прожигающего её насквозь.

- Джек, я не могу! - девушка резко отвернулась и так и застыла с опущенной головой и бессильно поникшими плечами.

Пират поднялся со стула, не спеша подошёл к ней и с силой притянул к себе.

- Лиззи, - жарко шепнул он ей на ухо, - давай прекратим эту чёртову болтовню! Я ценю твою верность юношеским идеалам, но прекрасно знаю, что ты тоже меня хочешь. И давно. Мужчины чувствуют такие вещи.

Одной рукой он покрепче обнял её за талию, а другой ласково стиснул грудь, сжимая между пальцами нежный сосок и заставляя его мгновенно заостриться.

- Я понимаю, раньше было нельзя – ты была невинной девицей, и твой ненаглядный женишок вечно крутился поблизости.

Одним резким движением он заставил Элизабет расставить ноги пошире.

- Но у меня для тебя отличная новость: теперь можно! И даже нужно…

Пальцы мягко потянули второй сосок, и Элизабет тихо застонала.

- Лиззи, я умею ждать, но ещё ни одной женщины я не ждал так долго.

Рука, сжимающая талию, сползла ниже и нырнула под подол. Жаркая ладонь, пройдясь по внутренней стороне бедра, легла на мягкие завитки и настойчиво скользнула внутрь.

Элизабет дёрнулась, попытавшись вырваться, но Джек лишь крепче стиснул её, прихватывая зубами нежную кожу на шее.

Девушка застонала громче, ощущая, как нахальные, уверенные пальцы продолжают ритмично двигаться у неё между ног, бесстыдно исследуя каждую нежную складочку и проникая всё глубже. А зубы всё сильнее сжимают шею, причиняя острую, но какую-то приятную боль.

Она запрокинула голову, чувствуя себя так, словно её всю оплела какая-то неведомая горячая лиана, не дающая вырваться и продолжающая ласкать каждый бугорок, каждую впадинку, каждую клеточку её тела…

- Джек, - всхлипнула Элизабет, и в её голосе явно послышались слёзы, - прошу тебя, перестань, пожалуйста!

Пират, испугавшись, что, возможно, сделал ей больно, нехотя разжал хищные объятья, выпуская жертву на свободу.

Она тут же отскочила от него, раскрасневшаяся, со стыдливо опущенными глазами и, оглядев себя, нервно одёрнула подол рубашки.

- Ну, так что, Лиззи, - проговорил Джек, как ни в чём не бывало, - сама разденешься до конца, или тебе помочь?

Элизабет бросила на него гневный взгляд, на секунду застыла в нерешительности, затем резко сдёрнула рубашку через голову и швырнула её в Джека, норовя попасть в лицо. Но тот ловко перехватил тонкий кусочек ткани и отбросил в сторону.

В чёрных глазах мелькнул хищный угрожающий огонёк, но Джек внезапно замер, не в силах отвести взгляд от обнажённой девушки.

Окидывая жадным взором стройные ножки, нежную грудь с ярко-розовыми горошинами сосков, довольно отмечая, что та явно стала пышнее. Округлые бёдра, напротив, не утратившие какой-то мальчишеской хрупкости и лёгкости, и мягкий светлый пушок внизу плоского живота. Былой золотистый загар сошёл с атласной кожи, и её тело казалось отлитым из сливок.

Джека внезапно передёрнуло при мысли, что, не оступись она на лестнице, привлекая этим его внимание, сейчас это стройное нежное тело билось бы в конвульсиях под ритмичными толчками каких-нибудь похотливых козлов. Грубые безжалостные пальцы покрывали бы синяками эту чудесную шелковистую кожу. И стонала бы Лиззи не от наслаждения, а от боли…

Он, сглотнув, медленно подошёл к Элизабет и, обхватив ладонями её лицо, прильнул нежным и ласковым поцелуем к пухлым розовым губкам.

Элизабет, не ожидавшая такого поворота, после проявленной минуту назад настойчивости, граничащей с жестокостью, замерла и не противилась, ожидая, что будет дальше.

- Детка, - шепнул Джек, оторвавшись от её губ, - предлагаю компромисс. Ты перестанешь трястись и сопротивляться и доверишься мне. Если я сделаю что-нибудь, что тебе не понравится, скажешь, и я сразу прекращу. Идёт?

- Ты серьёзно? – недоверчиво спросила Элизабет, - и уйдёшь отсюда, оставишь меня в покое?

Джек кивнул с какой-то грустной улыбкой.

- И скажешь Гарри, чтобы никто сегодня меня больше не трогал?

- Да. Но только, при одном условии - не врать! Смекаешь?

Элизабет покорно вздохнула:

- Хорошо. Смотри, ты обещал!

Джек ухмыльнулся, молча, взял её за руку и подвёл к кровати:

- Ложись.

Элизабет послушно легла на спину, не сводя с пирата встревоженных глаз. Он на мгновение наклонился к ней, коснулся губами щеки, затем снова распрямился и принялся спокойно, неторопливо снимать одежду.

Жилет, кушак, рубашка… Из-под полуопущенных ресниц он наблюдал, как Элизабет стеснительным и, одновременно, заинтересованным взглядом скользит по его постепенно обнажающемуся загорелому телу. Скинув сапоги, он взялся за брючный ремень. Как только последняя деталь гардероба оказалась на полу, Элизабет моментально залилась краской и смущённо отвернулась к стене.

- Нет, цыпа, так не пойдёт, - Джек взял её двумя пальцами за подбородок, - верни свои хорошенькие глазки обратно. Мне нравится, когда ты на меня смотришь!

Элизабет вновь окинула его медленным ласкающим взором, и Джек застонал, чувствуя, как от одного её взгляда всё тело окатывает горячая волна возбуждения, и незамедлительно приходит в движение проснувшаяся мужская сила.

Не желая раньше времени смущать её окончательно, пират быстро прилёг рядом и, склонившись к разрумянившемуся лицу девушки, нетерпеливо обхватил её губы своими.

- Лиззи! - прошипел он, начиная злиться, - немедленно разожми зубы!

Она, спохватившись, послушно приоткрыла ротик и Джек, наконец, ворвался внутрь, сминая нежные губы, жадным горячим языком проводя по гладким прохладным зубкам, по нёбу, отыскивая её маленький острый язычок и сплетая его со своим.

У Элизабет закружилась голова от столь откровенного поцелуя. Никто прежде так её не целовал, ни Джеймс, ни Уилл разве что… разве что, тот же Джек, у мачты, на палубе гибнущей «Жемчужины».

Но тогда, в пылу битвы, вся трясясь мелкой дрожью от бурлящего в крови адреналина, она не почувствовала того обжигающего, туманящего разум наслаждения, которое испытывала сейчас.

Обняв Джека за шею, она прижалась сильнее. Он тут же легко переместился и, раздвинув ей ноги коленом, лёг сверху. Лиззи даже зажмурилась от удовольствия – так было приятно ощутить на себе тяжесть его разгорячённого тела.

Джек, отпустив её губы, принялся покрывать неторопливыми влажными поцелуями шею, лизнул багровый след от зубов, который сам же ей и оставил несколько минут назад.

Переместившись ниже, поочерёдно втянул губами бугорки сосков, нежно посасывая и покусывая, догадываясь по судорожным вздохам и стонам Элизабет, что невольно причиняет ей небольшую боль - слишком чувствительными они стали от его бесстыдных жарких прикосновений, но не в силах отказать себе в этом удовольствии.

Ему нравился вкус её губ, её кожи, её тела. Хотелось попробовать её всю, целиком.

Опалив нежную кожу горячим дыханием, спустившись губами вниз по плоскому животу, Джек пошире раздвинул стройные ножки Элизабет и с наслаждением нырнул жадным ртом во влажную ложбинку, неторопливо проводя языком по всем бугоркам и впадинкам, настойчиво проникая в тесную, жаркую глубину.

От этой восхитительной, знойной, сладкой ласки сердце Элизабет заколотилось, как бешеное. Она задохнулась, испытывая жгучий стыд, вперемешку с не менее жгучим наслаждением. Уилл не позволял себе ничего подобного. Она даже вообразить не могла, что можно так… Да что же этот несносный пират с ней вытворяет!

- Джек! - прошептала она и, зарывшись пальцами в косматую чёрную гриву, слегка потянула его на себя, - Джек, пожалуйста… не надо так… мне… мне не нравится…

Джек поднял голову, внимательно посмотрел на раскрасневшееся личико, затуманенные желанием карие глаза и возбуждённо приоткрытые губы.

- Врёшь! Тебе очень нравится…

И снова приник губами к её лону, нащупывая языком упругий бугорок, лёгкими, настойчивыми движениями дразня и распаляя этот крошечный кусочек плоти. С упоением ощущая, как он начинает пульсировать и жарко биться под его губами, словно маленькое сердце, а сама Элизабет, судорожно вцепившись пальцами в простыни, выгибается дугой, и с её губ срывается глухой, протяжный, низкий стон…

Подождав пару секунд, Джек удовлетворённо улыбнулся, с наслаждением облизнул губы и прилёг рядом с Лиззи, нежно обнимая её за плечо.

- Господи, Джек, - прошептала Элизабет, глядя в потолок расширившимися, влажно поблёскивающими глазами, - что это было?

- То, чего в твоей короткой семейной жизни, видимо, так и не случилось, - задумчиво отозвался пират. - Если, конечно, за те два года, что мы с тобой не виделись, ты не догадалась обзавестись парой-тройкой стоящих любовников.

- Представь себе, не догадалась! - огрызнулась Элизабет, - мне было не до этих глупостей!

- И почему я не удивлён? - вздохнул Джек, с некоторой досадой сознавая, что, не смотря на краткий «медовый месяц», Элизабет осталась всё той же невинной и неискушённой в подобных вопросах девчонкой, какой и была до брака.

А Уилл - то, тоже хорош, дубина стоеросовая! Надо было не фехтованием заниматься, а почаще к барышням наведываться, глядишь, и научился бы чему-нибудь!

Зараза! И как она будет здесь работать?

Кстати, о работе…

Дождавшись, пока девушка немного придёт в себя, Джек игриво прихватил зубами мочку изящного ушка и мурлыкнул:

- Цыпа, теперь твоя очередь!

Элизабет приподняла голову и бросила на него встревоженный взгляд.

- Давай же, Лиззи, приласкай и меня тоже, - жарко шепнул пират и, взяв маленькую ладошку, потянул её вниз, к вовсю стоящему члену.

Едва коснувшись разгорячённой кожи, Элизабет испуганно отдёрнула руку.

- Цыпа, - Джек сжал её ладонь и настойчиво вернул обратно, - он не укусит.

Элизабет неуверенно провела кончиками пальцев по нежной коже, едва касаясь набухших жилок, по бархатистой головке, с удивлением отмечая, что ей даже приятно. Осмелев, слегка сжала ладонь, чувствуя, как от её прикосновений и без того не маленькое «достоинство» Джека, словно становится ещё больше.

- Отлично, детка! Ммм… какие же у тебя ласковые ручки, - хрипло прошептал пират, прикрыв от наслаждения глаза, - а теперь возьми его в рот.

- Что?! - Элизабет искренне понадеялась, что ослышалась.

- Возьми его в ротик, - открывая глаза, спокойно повторил Джек. - Ну же, Лиззи!

Он нежно запустил пальцы ей в волосы и попытался пригнуть голову пониже.

- Джек! - Элизабет резко вывернулась из-под его руки, - ты - поганый извращенец! Что это ты придумал?!

Джек с лёгким прищуром взглянул в пылающее праведным гневом лицо, в наполненные гадливостью и страхом карие глаза и снова ощутил невыносимое, до дрожи во всём теле, желание грубо намотать на кулак золотистые волосы, рывком притянуть её голову туда, где он хочет, чтобы она находилась, и заставить всё сделать силой.

Но понимал, что идея, мягко говоря, неудачная. Ещё сожмёт с перепуга зубы, и будет очень… неприятно. С Элизабет станется.

Пират на секунду прикрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

- Лиззи, - он насмешливо посмотрел на упрямицу и медленно провёл большим пальцем по розовым губкам, - это не я придумал. Это нравится всем мужчинам, без исключения, так что тебе частенько придётся заниматься подобными вещами.

- Неужели? - Элизабет нервно сглотнула, - ты уверен?

- Как в том, что я капитан Джек Воробей. Ты должна быть мне благодарна, цыпа, что я предоставляю тебе возможность, скажем так… потренироваться, смекаешь? - Сильные ладони легли на обнажённые плечи, вновь настойчиво заставляя девушку опуститься ниже. - А ты вместо этого строишь из себя оскорблённую невинность!

- Джек, - прибегла Элизабет к последнему аргументу, - ты обещал, что не будешь делать то, что мне не нравится!

- А я ничего делать и не собираюсь, - невинно улыбнулся пират, - ты сама всё сделаешь! Малышка, - он усмехнулся, перехватив нерешительный взгляд, который Лиззи всё чаще бросала на изготовившееся к бою «орудие», при этом непроизвольно проводя по губам острым язычком, - тебе ведь было хорошо, правда? Сделай и мне приятно. Неужели я не заслужил?

Элизабет, залившись румянцем, кивнула, соглашаясь. Затем, устроившись поудобнее, неуверенно провела языком по бархатистому кончику и, обхватив его губами, начала потихоньку посасывать.

- Чуть глубже, милая… - шепнул Джек, скользнув пальцами в шелковистые волосы и едва ощутимо надавливая на нежный затылок, задавая темп.

Элизабет попыталась сделать, как он хочет. Сильнее и глубже обхватывая губами, настойчивее проводя языком по пылающей нежной коже и ощущая, как от каждого стона, вырывающегося у Джека из груди, её саму охватывает мелкая дрожь. И становится невыносимо горячо внизу живота, и сладко ноет напряжённая грудь. Лиззи только на секунду представила, как они выглядят со стороны, и тут же едва не задохнулась от нахлынувшего возбуждения.

В тот же миг Джек, почувствовав, что больше не в силах сдерживаться, рывком подтянул её на себя, перевернул на спину и одним движением глубоко вошёл в дрожащее от нетерпения, ждущее и жаждущее стройное тело. Элизабет протяжно вскрикнула, тут же обвив его талию ногами, изо всех сил подаваясь навстречу и моментально подхватывая бешеный ритм его движений.

Джек, раз за разом настойчиво и мощно входя в жаркое, влажное, узкое пространство, совершенно не собирался сдерживаться. Он слишком долго ждал, слишком сильно хотел этого. Слишком хотел её.

Да… оно, то самое…

Сильные ладони сомкнулись на тонких запястьях, не давая острым ноготкам расцарапывать в кровь спину. Горячие обветренные губы вовсю наслаждались вкусом и ароматом её кожи, поочерёдно ласково обхватывая грудь.

- Нравится, детка?

Элизабет выгнулась навстречу, ахнув от удовольствия, потому что настойчивое трение языка о напряжённые, ноющие соски всё усиливало пульсирующее ощущение между ног. Она уже была на грани, ещё чуть-чуть…

- Открой глаза, милая, я хочу видеть это!

Она послушно подняла ресницы, моментально утонув в омуте горящих чёрных глаз. И в тот же миг её тело затрепетало, пронзённое насквозь блаженной судорогой, и она задохнулась от наслаждения, хватая ртом воздух и даже не пытаясь сдерживать рвущиеся из груди стоны.

А Джек впился в её рот жадным поцелуем, исступлённо ловя губами её стон, принимая его в себя, так же, как её лоно принимало горячий поток, и чувствуя, как от сотрясающих всё тело жарких конвульсий и внезапно наступившего чувства блаженного опустошения, едва не останавливается сердце.

***


- О чём задумалась, цыпа?

- Так… ни о чём.

Смуглая рука, с безжалостно выжженным клеймом на запястье, медленно прошлась вдоль молочно-белой, с еле заметным розовато-жемчужным оттенком, хрупкой спины. Тонкие пальцы игриво намотали выбившийся из причёски и кокетливо замерший вокруг изящной шеи золотистый завиток.

- А всё-таки…?

Элизабет не ответила, нарочно отвернувшись от Джека, чтобы скрыть появившуюся, и не желающую никуда исчезать с губ рассеянную, нежную улыбку.

Она вспоминала.

Вспоминала, как, спустя где-то пару месяцев после рождения сына, однажды проснулась посреди ночи не от требовательно крика проголодавшегося крошечного существа, а от незнакомого, странного и немного пугающего чувства, настигшего её во сне. Заставившего резко сесть на постели и судорожно провести ладонью по покрытому испариной лбу.

Она не могла припомнить, что именно ей приснилось. Но эти захватывающие ощущения: разливающейся по всему телу жаркой истомы, сладостного и немного болезненного напряжения в груди, и какой-то мучительной, зовущей пустоты внизу живота, заставили немедленно взять дело в собственные руки.

Она солгала, сказав, что у неё не было любовников.

Был, один-единственный и неповторимый: сам капитан Джек Воробей, собственной персоной. Потому, что, лаская себя, она представляла вовсе не покинувшего её на долгие десять лет супруга, как следовало бы верной жене, а странного, непредсказуемого, нахального, бесчестного, и оттого ещё более притягательного пирата.

Образ верного, храброго, но недалёкого Уилла, спустя несколько месяцев, окончательно стёрся из памяти.

Его неловкие, неумелые и слишком поспешные ласки не смогли пробудить дремавшую в Элизабет чувственность. И за те два с половиной раза, что они, с грехом пополам, изобразили, укрывшись в небольшой пещерке среди прибрежных скал, она так и не познала никакого удовольствия от занятий любовью. Кроме смущения, боли и неожиданного подарка в виде Уильяма-младшего, она не получила вообще ничего.

А между тем, что-то подсказывало ей, что с Джеком всё могло бы быть совсем по-другому…
И она, не раз, мысленно обзывая себя дурой и моралисткой, от всей души пожалела о том, что в своё время не поддалась на уговоры привлекающего её до умопомрачения черноглазого красавца-пирата и не согласилась на собственном опыте узнать, как это сладко…

Правильно говорят: мечтайте осторожно, потому, что самые дерзкие и смелые желания имеют странную особенность - сбываться!

«Ведь не соврал, паршивец! И вправду, сладко…» - блаженно улыбнулась Элизабет, прежде, чем ласковые, но сильные руки обняли её за плечи и настойчиво развернули обратно.

***


- Детка, ты со мной не разговариваешь? - пират приподнял бровь с озадаченным и немного обиженным видом. - Разве я сделал что-то…?

- Нет. Всё хорошо.

Она, не поднимая глаз, медленно провела кончиками пальцев по смуглой щеке. Её мысли и чувства останутся при ней. Так же, как и воспоминания об этой ночи, которая скоро закончится.

- Джек?

- Цыпа?

- Мы… ещё успеем?

- А то!

Джек улыбнулся ей с каким-то озорным дьявольским блеском в чёрных глазах, и не успела Элизабет опомниться, как оказалась на животе. А жаркие настойчивые губы начали неспешное путешествие от затылка и вниз по шее, по плечам, вдоль всего позвоночника. Язык рисовал причудливые влажные узоры, а зубы слегка прикусывали гладкую кожу, причиняя небольшую, но чертовски приятную боль.

Элизабет тихо вздохнула, прогибаясь в пояснице и вжимаясь лбом в подушку, почувствовав, как тонкие сильные пальцы разводят ей бёдра. Потерявшие всякий стыд губы, тем временем, покрывают лёгкими поцелуями нежную кожу ягодиц, а вконец обнаглевший язык вдруг настойчиво проскальзывает внутрь.

- Джек! - возмущённо вскинула она голову, - ты что творишь?!

- Всё-всё, не покушаюсь! - тут же послушно отпрянул пират.

«Пока!» - с усмешкой добавил он про себя.

А затем поднырнул горячими ладонями под лёгкое, почти невесомое тело.

Одной погладил животик, другой ласково обхватил грудь, одновременно прижимаясь к девушке сверху и осыпая нежными поцелуями шею под волосами.

Услыхав её полный наслаждения стон, Джек шепнул на ушко самым невинным голосом, какой смог изобразить:

- Будь добра, Лиззи, встань на коленки - так удобнее будет!

Она на секунду замерла, но послушалась.

Поставив Элизабет именно в ту позу, которая чаще всего представлялась ему в самых сладких грёзах, Джек довольно улыбнулся. А затем, уже не торопясь, стараясь сдержаться и максимально растянуть удовольствие, погрузился в тесную, жаркую, восхитительно-влажную глубину, закрывая глаза и в упоении стискивая зубы. Но, услыхав судорожный всхлип, и ощутив, как гибкое тело мгновенно напрягается и сжимает его ещё сильнее, понял, что, пожалуй, надолго его не хватит.

Чересчур велико возбуждение. Слишком соблазнительный открывается перед ним вид. А вздохи и стоны Лиззи полны такого желания и нетерпения, что и дураку понятно - затягивать не стоит.

Стиснув ладонями соблазнительные полушария ягодиц, он рванулся дальше и глубже, постепенно убыстряя ритм, стараясь не сорвать дыхание от накрывающего горячей волной блаженства и гадая, успеет ли цыпа за ним на этот раз, или всё же немного сбавить обороты.

Однако самой Элизабет меньше всего на свете хотелось, чтобы Джек сдерживался или останавливался.

Потому, что ей так нравилось то, что он делает и как он это делает… Безумно нравилось! Она испытывала какое-то дикое, исступлённое, немного унизительное, но от этого ещё более острое наслаждение, подчиняясь ему. Позволяя всё.

И страстно хотела сейчас только одного: чтобы эта ночь, неправильная, нечестная, краденая ночь. Ночь, за которую Джеку пришлось заплатить. Ночь проститутки с клиентом. Ночь двух любовников, наконец, дорвавшихся друг до друга, никогда не заканчивалась.

Так что пусть делает с ней, что хочет. Пусть овладевает ей снова и снова, чем больше, тем лучше. Тем больше и ей будет этого хотеться.

- Ещё! - она вскрикивала от восторга, раз за разом, ощущая его глубоко внутри себя, и умоляя немедленно вернуться обратно, как только он слегка отстранялся.

- Ещё? Тебе нравится, цыпа?

- Да, да! Нравится… Ещё, пожалуйста, Джееек!

- Лиззи…

- Ещё!!

Через несколько подобных «Ещё!» Элизабет чуть не потеряла сознание от вспыхнувшей внизу живота, и медленно прокатившейся жгучей волной по всему напряжённому телу, сладостной дрожи.

И в тот же миг Джек с глухим стоном прижался к её спине, сотрясаясь, как в лихорадке, и наблюдая под сомкнутыми веками целый праздничный фейерверк.

***


Элизабет широко раскрытыми глазами смотрела в темноту.

На губах её лежала лёгкая, расслабленная улыбка. Одну руку она держала на животе, ощущая внутри незнакомое, но очень приятное тепло. Пальцы второй были крепко сжаты ладонью Джека, и ей совсем не хотелось их освобождать.

Сколько раз за эту сумасшедшую ночь Джек заставил её испытать ни с чем не сравнимое, пьянящее, дурманящее голову и разливающееся блаженной истомой по всему телу наслаждение?

Раза четыре, не меньше.

Она, пожалуй, не отказалась бы и от пятого, но уже просто нет сил…

Плевать на всё. Неважно, что будет завтра.

Как же хорошо, как тепло… как правильно… Как же хочется спать…

***


Джек лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.

Можно было их и закрыть - ничего бы не изменилось. Кругом была полная, непроглядная, беспросветная тьма.

Если бы он мог видеть себя со стороны, то отметил бы, что зубы у него стиснуты, как от боли, брови нахмурены и сведены к переносице. А свободная рука, та, которой не накрыта тёплая ладонь Элизабет, судорожно сжата в кулак.

Джек Воробей думал о том, какая же сволочная жизнь творится вокруг изо дня в день. И более сволочной жизни, чем у проститутки, быть не может.

Он повернул голову, пытаясь во мраке разглядеть лицо Элизабет, но не увидел ничего. Лишь чувствовал её тепло, знал, что она рядом.

Что же с тобой случилось? Почему ты здесь, Лиззи?

Зараза!

Это ведь он заплатил за всю ночь, так что сегодня её уже никто не тронет. А так, ей пришлось бы встать с кровати, смыть с себя всё, что осталось от предыдущего клиента, одеться и снова спуститься в зал.

И так раз за разом, пока небо на востоке не начнёт светлеть, и задержавшиеся забулдыги не потянутся восвояси. А из-за покосившихся домишек этого проклятого города не появится солнце. Красное, как кровь.

Пять - шесть клиентов за ночь. Неделю за неделей. Месяц за месяцем…

Вернувшись сюда через год, или даже раньше, он может и не узнать Элизабет.

Прелестные светло-карие глаза потухнут. Лицо побледнеет и заострится от постоянного недосыпа, и ей придётся, как и остальным бордельным мисси, вовсю румяниться и красить губы, чтобы придать себе более «товарный» вид.

Стройное, податливое тело, сегодня с таким желанием отзывавшееся на каждую его ласку, вообще перестанет реагировать на мужские прикосновения. Они станут для неё чем-то раздражающе - неизбежным.

Как и прикосновения грязных корявых пальцев какой-нибудь местной повитухи, к которой она периодически станет наведываться, чтобы избавиться от нежелательного потомства. Так делают они все.

И, измучившись от боли, провалявшись несколько дней на залитых кровью простынях, она встанет, оденется, размалюет лицо белилами и румянами и спустится в зал, чтобы всё начать сызнова.

Единственной отрадой для неё в этой паршивой жизни станет либо выпивка, либо противоестественные ласки какой-нибудь подружки по несчастью, такой же, как она сама.

И, может быть, его нечастые визиты.

А если будет слишком строптива или не особенно востребована клиентами, её могут вообще выставить из заведения.

И станет Элизабет Тёрнер, в прошлом - аристократка и леди, утюжить улицу в компании с двумя-тремя такими же несчастными, потому, что вместе не так страшно.

И второпях, как животное, совокупляться со всяким пьяным и оборванным сбродом в грязных, загаженных подворотнях, чтобы затем, наскоро одёрнув юбки, упасть на колени прямо в зловонную жижу, старательно собирая медяки, которые очередной «клиент» побрезгует даже положить ей в руку.

А через год - два, максимум, пять, она вообще исчезнет. Век проститутки короток.

Либо прирежут в пьяной драке, либо нарвётся на какого-нибудь ненормального, и он замучает бедную девочку до смерти. Либо загнётся от дурной болезни, лечить которую, ей, конечно же, будет не на что, да и незачем. Какой смысл длить это, скорее животное, чем человеческое существование?

О чём ты только думала, Элизабет?!


- Элизабет… - позвал Джек, и, протянув руку, осторожно коснулся нежной щеки. Но, услышав тихое, ровное дыхание, понял, что она уснула.

И не стал будить.

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#6 Сообщение Настя » Чт ноя 29, 2018 3:41 am

Глава 5

- Гарри, на два слова, - Джек спустился в общий зал таверны, ранним утром свободный от посетителей, и коротким, властным жестом подозвал к себе трактирщика.

Тот отставил пивную кружку, которую тщательно протирал не особо чистым полотенцем, и, медоточиво улыбнувшись Джеку, кивнул в сторону небольшого, отгороженного от общей залы закутка, предназначавшегося для более взыскательных клиентов, желающих уединения:

- Давай там. Лишних ушей меньше.

Джек проследовал внутрь маленькой комнатки и уселся в кресло, преспокойно укладывая ноги на стол. Гарри незаметно поморщился, но возражать не стал.

- Я тебя слушаю, Джек.

- Я по поводу вчерашней девушки, Гарри.

- Элизабет? А что с ней, не понравилась?

- Не твоё дело! - пробурчал пират.

- Стало быть, понравилась, - потное лицо трактирщика растянулось в игривой улыбочке, - ну так, что же? Чем могу, так сказать?

Джек вздохнул и, потянувшись к поясу, брякнул на стол кошель, туго набитый монетами. Усмехнулся одним уголком рта, отметив, каким хищным взором уставился трактирщик на деньги.

- Здесь больше, чем любая из твоих девиц заработает за месяц, даже если будет вкалывать по три смены, без сна и отдыха.

- Продолжай, - прищурился Гарри.

- Я хочу, чтобы Элизабет осталась у тебя. Но заниматься проституцией она больше не будет. Ни здесь, ни где-либо ещё.

- Не понял, - озадаченно поскрёб в затылке трактирщик.

- Что тут непонятного? - раздражённо передёрнул плечами пират. - Выделишь ей комнату, обеспечишь стол и одежду. Выдашь деньги на текущие расходы. Считай, она твоя двоюродная племянница, приехавшая погостить. Ну, давай же Гарри, дружище, соображай быстрее! На закате «Жемчужина» отплывает, у меня не так много времени, - Джек нетерпеливо постучал пальцами по столу. - Расчёт в конце каждого месяца через меня или через Гиббса - ты его знаешь. Если вдруг нас всех перебьют… Но до такого, надеюсь, не дойдёт. Ну что, - пират слегка наклонился к собеседнику, - согласен?

- Конечно, Джек, какие проблемы! - расплылся в широченной улыбке Гарри, - всё сделаем в лучшем виде. Как раз двоюродной племянницы мне и не доставало. Сам знаешь, детей мы с моей старушкой так и не нажили, так что будет нам твоя цыпочка заместо родимой доченьки!

Джек пристально глянул на трактирщика, и по его лицу скользнула ироничная и очень неприятная ухмылка.

- Ах, Гарри, старина, я прямо невооружённым взглядом вижу, какие гаденькие мысли шевелятся сейчас в твоей многодумной голове!

- О чём это ты, Джек? - тот непонимающе развёл руками.

- Сам знаешь, о чём. Думаешь, не соображаю, что ты надумал прикарманить мои денежки, дождаться пока «Жемчужина» отчалит от Тортуги, и тем же вечером снова отправить Элизабет в общий зал?

- Джек, да ты что! Да чтоб я сдох! Да чтоб меня в аду все черти драли, да чтоб я в собственной блевотине утоп, да чтоб…

- Ладно - ладно, можешь не увлекаться перечислением многочисленных кар, которые, несомненно, ожидают твою чёрную, лживую душонку. Скажу тебе только одно, - пират наставительно поднял вверх указательный палец, - то, что ты задумал - плохая идея. Очень плохая. Можно даже сказать - совсем неудачная. Не забывай, я - капитан Джек Воробей. И здесь, на Тортуге у меня очень много знакомых, причём, в самых неожиданных местах. Выставишь девчонку на панель - мне об этом станет известно раньше, чем у неё появится первый клиент. То же самое, если попытаешься присвоить хоть один шиллинг из выделенных на её содержание денег. Я вернусь, и у нас с тобой будет очень долгий и очень неприятный разговор, смекаешь?

И, как бы невзначай, сжал изящную ладонь в довольно крепкий и внушительный кулак.

Гарри заметно погрустнел, но связываться с этим черноглазым дьяволом и вправду было себе дороже.

- Прекрасно смекаю. Напрасно ты, приятель, подозреваешь меня в таких гнусных мотивах. Какие счёты могут быть между своими? Если согласен платить за неё - то бога ради! Пусть занимает комнату и делает там, что вздумается. Хоть на пяльцах вышивает, хоть кроликов разводит, мне плевать!

- Вот и славно, значит, договорились, - Джек поднялся из-за стола и без большого энтузиазма пожал протянутую ему пухлую, влажную ладонь.

- Но позволь спросить, - хозяин, не торопясь выпускать руку Джека из своей, заглянул ему в глаза и растянул губы в плутоватой улыбке, - если уж тебе так приглянулась эта цыпочка, то почему не заберёшь её с собой? Дешевле выйдет, и намного.

- Э, нет, Гарри, дружище, - Джек хмыкнул и улыбнулся во все тридцать два, - сам знаешь, баба на корабле - к беде! Тем более, эта.

***


Дождавшись, пока за Джеком Воробьём закроется дверь, Гарри снова довольно взвесил на ладони увесистый мешочек с деньгами.

Горестно вздохнул при мысли об упущенной двойной, а то и тройной выгоде. Ведь как всё могло бы замечательно сложиться!

Слегка припугнуть девчонку, пообещав, к примеру, отдать её на пару дней Митчу и Томми. Здоровяков - вышибал все девчонки в таверне боятся до дрожи в коленках. К тому же, они ребята общительные и дружелюбные, и всегда не прочь поделиться с многочисленными корешами всем, чем располагают сами на данный момент. Шлюхой в том числе.

Так что подружки во всех подробностях расписали бы этой дурёхе, что именно её ждёт. Ну, а дальше - дело техники.

Элизабет работает наравне с остальными, а её не в меру пылкий и впечатлительный первый клиент исправно раскошеливается. Якобы, на содержание своей зазнобы. Все в таверне и в радиусе нескольких миль держат язык за зубами, уж об этом он, Гарри, позаботится лично, и всё шито-крыто! Все довольны и счастливы.

Но умудрённый опытом и прожитыми годами хозяин «Золотой арфы» понимал, что, как не велик соблазн, но лучше удержаться. Ссориться с Джеком Воробьём - значит, наживать себе большие неприятности.

Да, порой тот производит впечатление, если не полного придурка, то эдакого «доброго малого», предпочитающего не лезть на рожон и решать все вопросы мирным путём. Иногда дерзкого, заносчивого, вспыльчивого и, безусловно, знающего, с какой стороны браться за саблю, но, в общем, неопасного.

Однако, большинство народа, как на Тортуге, так и за её пределами, хорошо знали: за то, что Джек Воробей полагает принадлежащим себе, он вцепляется в горло мёртвой хваткой и держит до последнего, пока не сдохнешь.

А в том, что этот ненормальный отныне считает странноватую, худющую, неразговорчивую Элизабет своей, нет никаких сомнений.

И что он только в ней нашёл? Уж верно, так хороша в постели, что лучше просто некуда!

Ну да ладно, не нашего ума дело.

- Эй, Мэрри! - окликнул Гарри проходящую мимо служанку, - снеси-ка завтрак этой новенькой - Элизабет. А потом попроси её спуститься вниз. Скажешь, хочу с ней переговорить.

***


Над Карибским морем сияла луна. Её призрачный холодный свет создавал чётко очерченную на плавно изгибающихся волнах дорожку - необыкновенный красоты коридор, по которому невесомой тенью скользил чёрный корабль под чёрными парусами.

Джек, стоящий за штурвалом, наслаждался столь редкими моментами покоя и безмятежности.

Позади, за кормой остались шум, суета и яркие огни Тортуги, а впереди простиралось огромное пространство, соединяющее в себе бескрайнюю гладь ночного моря с необозримым куполом ночного неба, усеянного бриллиантовой россыпью сверкающих звёзд.

Да, звёзды…

Кто-то когда-то сказал ему, что это души умерших. Светлые души, отправившиеся прямиком на небеса и теперь глядящие оттуда на всех несчастных, оставшихся на грешной, суетной земле.

Звёзды указывают путь кораблю без карт и без компаса. Звёзды светят так ярко… совсем, как её глаза в темноте…

- Зараза! - Джек досадливо тряхнул головой.

Не о чем жалеть. Он всё сделал правильно. Море - для мужчин, а женщине место на суше.

Но откуда тогда эта глухая, разъедающая тоска, сжимающая сердце так, что впору разворачивать корабль и на всех парусах мчаться обратно?

Может, всё же стоило?…

Нет, не стоило.

Он вернётся на Тортугу не позже, чем через месяц. Дольше просто не выдержит. А Лиззи подождёт. Такова участь всех женщин - ждать на берегу.

Капитан горестно вздохнул, слегка поворачивая штурвал и в задумчивости разглядывая палубу у себя под ногами.

И в этот момент все печальные мысли разом его покинули.

Потому что произошло одновременно два события: неожиданным порывом свежего ветра «Жемчужину» слегка качнуло вправо, так что наверху захлопал потревоженный парус. А когда Джек поднял голову к мачтам, проверяя, всё ли в порядке, на его плечо внезапно опустилась лёгкая рука, а горло обожгло острым холодом металла.

- Значит, баба на корабле - к беде? Так, Джек Воробей? - шепнул прямо в ухо нежный, насмешливый голосок.

- Капитан Джек Воробей, цыпа! - улыбнулся пират, глядя смеющимися чёрными глазами на ставшую вдруг различимой в лунном свете, далёкую линию горизонта.

- О да, конечно… - Элизабет усмехнулась, в её голосе отчётливо послышались какие-то хищные нотки. - Ну, капитан Джек Воробей, вы можете назвать мне хоть одну причину, по которой я не должна сию же секунду отправить вашу чёрствую, мнительную душонку прямиком к морскому дьяволу? Кстати, уверена, он будет рад встрече!

- Вся команда в зюзю, а ты в одиночку с кораблём не справишься! - не моргнув, соврал Джек.

И тут же, молниеносным движением выбросив руку за спину, прижал девушку к себе, слегка морщась от боли - кинжал она так и не убрала.

- Так что, может, повременишь с моим истреблением? Ты знаешь, как мне дорога «Жемчужина», не хотелось бы потопить её со всем экипажем, из-за того, что одной настырной дамочке вздумалось прокатиться по ночному морю!

За спиной послышался тихий смешок, клинок быстро и осторожно исчез с его шеи.

На смену ему пришли горячие губы. От лёгкого, но упоительно - нежного прикосновения Джек мгновенно вздрогнул. Его будто прошило картечью.

- Лиззи…

Вокруг тела обвились ласковые руки. Одна тут же нырнула в вырез рубашки, поглаживая грудь, другая скользнула вниз и медленно прошлась по бедру.

- Детка, я вообще-то управляю кораблём, - хрипло прошептал Джек.

Горячий влажный язычок пробежал снизу-вверх по шее, острые зубки чуть прикусили мочку уха.

- Я знаю…

Элизабет появилась, наконец, из-за спины, мигом поднырнула под его руки и оказалась между ним и штурвалом.

- Итак, Джек, - продолжила она, как ни в чём не бывало, - Гарри передал мне твои слова и, должна признаться, они меня очень расстроили. Прямо-таки ранили в самое сердце, так что извиняться тебе придётся долго. Даже не представляю, как подобный бред вообще мог прийти в твою дурную башку! Вы что все сговорились: бросать меня одну на берегу?! Ну да ладно, - добавила она более миролюбивым тоном, - спишем это на неумеренные возлияния и головокружительные впечатления от прошедшей ночи, идёт?

Пират не ответил, с лёгким прищуром разглядывая Элизабет, которая, даже не одеждой и причёской, а неким спокойным, уверенным и немного опасным выражением лица поразительно отличалась от той растерянной и испуганной девчонки, которую он подцепил вчера вечером в таверне. Только взгляд больших карих глаз остался прежним: нежным и немного встревоженным.

- И ещё, Гарри просил передать тебе вот это! - К ногам Джека полетел знакомый кошелёк. - Можешь не пересчитывать, когда он мне его отдавал, ручонки у бедняги тряслись, словно у параличного, вряд ли он осмелился прикарманить хоть пенни.

Джек медленно усмехнулся, хорошо представив себе состоявшуюся между трактирщиком и разъярённой Элизабет милую «беседу».

- Он вообще жив?

- Жив и здоров. Почти. Правда, раздавать оплеухи несчастным мисси не сможет ещё долго. Пока сломанные пальцы не заживут.

Джек, продолжая одной рукой сжимать штурвал, второй медленно обнял Элизабет за талию, привлекая к себе:

- Итак, цыпа, я достаточно впечатлён. Что дальше?

- Дальше?

Элизабет подняла руку, и он с удивлением уставился на собственный компас, уютно расположившийся на узкой ладони. Щёлкнула откинутая крышечка, стрелка немедленно пришла в движение и резко остановилась, указывая в направлении юго-востока.

- Дальше, мы идём этим курсом около двух дней. И берём на борт ещё одного пассажира.

- Нда? - Джек насмешливо вскинул чёрную бровь, - это кого же?

- Его зовут Уильям и ему чуть больше года.

Пират на мгновение задержал дыхание и медленно прикрыл глаза. Ах, вот в чём дело…

«Я здесь… Ну, в общем, я…»
«А мне счастливой быть не с чего, Джек!…»
«Как ты можешь? После всего, что мы пережили вместе…»
«Мне было не до этих глупостей!…»

Все части головоломки встали на свои места.

Джек, выпустив штурвал, порывисто прижал Элизабет к себе, заключая в крепкие объятья.

- Прости, милая…

Затем, медленно наклонившись к её лицу, согрел замёрзшие, дрожащие губы своими: настойчивыми, уверенными и горячими.

Она на секунду замерла в его руках, но тут же, со страстью и желанием ответила на поцелуй.

Последней мыслью в закружившейся от сладкого дурмана голове, была мысль о Барбоссе.

Что он там говорил насчёт того, как нормальные мужики обеспечивают себе бессмертие? Пожалуй, стоит попробовать…

И начать можно прямо сейчас.

***


В эти дневные часы в «Золотой арфе» всё дышало миром и покоем.

Выпивохи, надравшиеся вчера до невменяемого состояния и уснувшие прямо в зале, пробудились от беспокойного сна и, похмелившись прямо на месте, если нашлось, на что, расползлись восвояси.

Те, кто желал позавтракать, уже позавтракали, а до обеда было ещё далековато.

Так что большая общая зала была абсолютно пуста. Не считая хозяина, который, сидя за столом в гордом одиночестве, опрокидывал чарку за чаркой, то и дело вздрагивая и испуганно озираясь по сторонам, словно опасаясь увидеть в одном из тёмных углов нечто страшное.

Например, растрёпанную светловолосую девушку с горящими, как угли, почерневшими от ненависти глазами, бледными губами, растянутыми в зловещем подобии улыбки, и небольшим, но острым ножом, зажатым в тонких пальцах.

Но, к счастью для Гарри, никто не появлялся. И больше не появится. Это всё игра воображения и расшатанные нервы. Не удивительно, после такого…

И хозяин, поморщившись от боли в трёх сломанных пальцах, залпом опрокинул ещё чарку.

***


Наверху, в комнатах мисси тоже было тихо. Большинство девиц сладко отсыпались после очередной весёлой ночки.

Лишь из-за одной двери доносились приглушённые голоса, то и дело прерывающиеся негромким женским смехом.

Рыжая Марджери, лёжа на спине, крепко прижимала к себе совсем ещё молоденькую Джулию, нежно и неторопливо перебирая её мягкие каштановые волосы. Новенькая, голубоглазая шатенка с ещё совсем детским светлым пушком на розовых щёчках, доверчиво прильнула к тёплой, ласковой Мардж и, приоткрыв от удивления пухлые губки, с упоением слушала её неторопливый рассказ.

Рассказ о некой девушке, храброй и красивой, но из-за ужасных напастей, выпавших на её долю, вынужденной устроиться работать в публичный дом.

И об отважном пирате, в первую же ночь, проведённую с красавицей, полюбившем её настолько, что, не убоявшись многочисленных опасностей, выкрал девушку из борделя и навсегда увёз с Тортуги на своём прекрасном корабле.

- С белыми, как снег, парусами? - в восхищении прошептала крошка Джулия, утирая маленькой ладошкой восторженные слёзы.

- По правде-то сказать, с чёрными, - хмыкнула Мардж. - Хотя, какая разница, верно, голубка? - шепнула она, склонившись к заманчиво приоткрытым розовым губкам, - хоть с зелёными! Главное, что с тех пор они всегда были вместе.

- И они поженились? - Джулия в изнеможении откинулась на постели, выгибаясь и тихо постанывая под ласковыми, но настойчивыми прикосновениями.

- Этого я не знаю, - честно созналась Мардж, на мгновение, оторвавшись от маленькой упругой груди, чтобы тут же прильнуть к нежной шейке, - должно, поженились. Чего бы им не пожениться? И детишек наплодили целый корабль, так, что счастливому папаше пришлось вскорости обзаводиться ещё одним.

Про то, что взбалмошную девицу никто и не думал похищать… Что она сбежала сама, при этом чуть не разгромив половину таверны и нанеся довольно чувствительный урон бедняге Гарри и… не только ему.

Что никто, даже дюжие вышибалы, не смогли ей помешать, так как светловолосая тихоня, как оказалось, прекрасно владеет оружием.

И про то, как она, держа весь испуганный персонал на мушке реквизированного у одного из вышибал пистолета, торжественно пообещала, если хоть кто-то попробует задержать её на улице или в порту, вернуться и спалить к чертям собачьим и их заведение, и парочку соседних в придачу…

Про всё это Марджери благоразумно решила промолчать.

- А как её звали, ту девушку? Ну, Мааардж, - Джулия слегка потянула подругу за растрепавшиеся рыжие волосы, - скажи, ты ведь знаешь…

- Ничего я не знаю! - та поморщилась и машинально потёрла не до конца зажившие глубокие царапины на щеке. - Ягнёночек мой, ты будешь лежать спокойно, или тебя связать?

- Не надо, - Джулия, лукаво улыбнувшись, мигом развернулась и, оказавшись сверху, потёрлась нежными губками о напрягшуюся грудь ирландки, прекрасно зная, что ей это нравится больше всего.

- Итак, её звали… - маленькая хитрюга не собиралась отступать.

Марджери застонала, прижимая к себе кудрявую головку.

- Эту девушку звали… - остренькие зубки осторожно прикусили затвердевший сосок.

- Её звали Элизабет! Всё, птенчик, ты попалась!


И Джулия, взвизгнув, исчезла вместе с Мардж под одеялом.


В тот день на Тортуге родилась ещё одна романтическая легенда.

Конец

Аватара пользователя
Ekaterina
Сообщения: 4162
Зарегистрирован: Чт дек 04, 2008 3:43 pm
Благодарил (а): 112 раз
Поблагодарили: 173 раза

Одна ночь

#7 Сообщение Ekaterina » Сб дек 01, 2018 10:30 pm

Настя,
мне казалось, что на фикбуке я оставляла коммент, но видимо замоталась и вылетело из головы.
Я читала эту работу где-то год назад, после выхода ПКМ5. Ностальгия нашла и решила почитать - наткнулась на эту работу. По описанию подумала - ох, сейчас опять Элизабет достанется и в конце он убежит навстречу горизонту, а в конце была удивлена хэппиэндом.

Есть много моментов, которые сделали историю красивой - чувства Джека и Элизабет очень хорошо описаны. Коротко, лаконично и очень точно.
Вот это лучший эпизод, просто блестяще:
Настя писал(а):
Чт ноя 29, 2018 3:40 am
Поднимаясь следом за Элизабет по крутой скрипучей лестнице, Джек испытывал очень странные и противоречивые чувства.

С одной стороны, он никак не мог опомниться от того, что обнаружил девушку в борделе, занимающуюся, вернее, собирающуюся заняться таким, мягко говоря, непривычным и постыдным для себя делом. Он всей душой сочувствовал Лиззи, прекрасно понимая, что ей здесь совсем не место, и затруднялся даже предположить, что же могло толкнуть её на этот путь.

А иная сторона его сущности, занимающая в последнее время больше места, чем первая, просто заходилась в каком-то мрачном ликовании.

На протяжении двух лет он тщетно старался забыть, уничтожить, изгнать из мыслей и памяти её образ. И его отчаянно бесило и заставляло задыхаться от ярости сознание того, что он не в силах это сделать.

Он, капитан Джек Воробей, который может почти всё, не в состоянии побороть искушение и дикие, тёмные, необузданные желания, которые пробуждала в его душе и теле эта молодая женщина. Почти ребёнок, несмотря на своё поспешное краткое замужество.

И вот теперь выходило, что заполучить желаемое проще простого: лишь несколько монет, да десяток ступеней вверх по лестнице.

Вот она: поднимается на шаг впереди него, медленно, с явной неохотой переставляя ноги и покорно склонив светловолосую головку.

А он жадно ласкает горящим тёмным взглядом её стройную обнажённую шейку с еле заметной золотистой штриховкой коротких мягких волосков, тоненькую талию, плавно покачивающиеся бёдра и оголённые по локоть белые руки с изящными пальчиками, судорожно впивающимися в деревянные перила лестницы.

Боже… Лиззи, мы никогда не придём…
Я когда это прочла, несколько раз возвращалась, чтобы еще раз перечитать. Постельные сцены тоже хорошо написаны, ярко и... по-взрослому, откровенно, но не грязно и пошло, а довольно эстетично. Вам удалось найти золотую середину между пошлостью и романтикой, сделав постельные сцены именно что эстетичными :D То же можно сказать и про элементы фэмслеша. Это откровенно и красиво, местами очень натуралистично, что делает сцены очень живыми, словно это фильм высокого рейтинга :embarrassment: :D
Сама атмосфера Тортуги с первых сцен вырисовывается, словно это фильм про реальных пиратов, без цензуры. И я ловила себя на мысли, что такой расклад в то время и при таких обстоятельствах мог бы быть вполне возможным, если бы это было в суровой пиратской реальности.
Сама идея интересна, что Элизабет после ухода Уилла оказалась в бедности, была несчастна и вдруг попала в такую беду.
Умело получилось встречу Джека и Лиз показать - в конце первой главы мы еще не понимаем, что за девушка упала там (но догадываемся), а потом это оказывается Элизабет. Все линии плавно сходятся в одной точке - сцене встречи. И очень логично все показано, как она оказалась в этой беде и что чувствовала - ей сопереживаешь и понимаешь, что автор и не планировал по ней проехаться. Просто хотелось показать ее судьбу более реалистично, как это могло бы быть в жизни, а не в диснеевском фильме))
Образы Джека и Элизабет показаны интересно. Джек более мужественный и благородный что ли, чем в фильме, мало в нем его типичных ужимок. Но такой Воробей может даже лучше и интереснее. Элизабет в принципе на себя похожа. Разве что немного терзали сомнения, что она бы согласилась вот так пойти работать в бордель, не зная, ЧТО именно ее там ожидало бы. Мне почему-то кажется, что Элизабет из фильма прекрасно все понимала... Но это мелочь, Лиз могла и не знать ;)
Автор, вам удалось написать нечто среднее между типичным фанфиком про спаррабет и работами автора, которому все это посвящено. comment
Вот как-то примерно так должны выглядеть Нц-17, чтобы было по-взрослому, откровенно и натуралистично, интересно и в то же время эстетично, чувственно и романтично + хэппиэнд.
Sometimes things come back.

***
https://mkatys.tumblr.com/
https://www.youtube.com/user/MKatyS18

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#8 Сообщение Настя » Вс дек 02, 2018 3:37 pm

Эх, вот я так и не научилась оставлять длинные и красивые отзывы, такие, чтобы с разбором самого произведения и характера персонажей! И мне вдвойне приятно получить такой от вас, Ekaterina ppks
Я очень рада, что эта работа вам понравилась, ибо из всего, что я насочиняла, она - моя самая любимая :blush:

Согласна, что характеры персонажей немного неканонные, но как известно, под влиянием обстоятельств люди меняются. Тортуга, я уверена на сто процентов, именно такой и была, просто в детском фильме такое показывать низзя ))
Ну, а что касаемо хэппиэнда, так Элизабет его устроила сама, Джека никто особо и не спрашивал, хотя в итоге все остались довольны :drinks:

Ещё раз благодарю за отзыв, обязательно почитаю ваши работы, уверена, они мне понравятся не меньше! :book:

Аватара пользователя
Ekaterina
Сообщения: 4162
Зарегистрирован: Чт дек 04, 2008 3:43 pm
Благодарил (а): 112 раз
Поблагодарили: 173 раза

Одна ночь

#9 Сообщение Ekaterina » Чт дек 06, 2018 7:27 am

Настя,
Надеюсь, вы еще будете что-нибудь писать по фандому и порадуете нас.
Про неканноных персонажей понятно. У всех свое видение героев, даже у разных режиссеров ПКМ оно разнится, что уж говорить про нас - фанатов. Мне ваши образы больше нравятся даже, чем в кино. Пишите еще, мы почитаем.

Ну а что касается написания хороших отзывов, то это намного проще, чем написание фанфика. И уж если вы уже умеете так хорошо писать и создавать полноценные сюжеты, то и отзывы получатся. Просто нужно описать эмоции от прочитанного, выделить моменты, которые зацепили, и оценить образы героев.
Тут очень много разных фанфиков, будем рады видеть ваши отзывы на них и новые работы.
Иногда отзывы привлекают внимание читателей и они решаются прочитать работу, если видят, что другим интересно.
:smile:
Sometimes things come back.

***
https://mkatys.tumblr.com/
https://www.youtube.com/user/MKatyS18

Аватара пользователя
piratessa
Сообщения: 2505
Зарегистрирован: Пн дек 01, 2008 10:12 pm
Реальное имя: Лида
Откуда: Италия
Благодарил (а): 219 раз
Поблагодарили: 61 раз
Контактная информация:

Одна ночь

#10 Сообщение piratessa » Сб дек 08, 2018 12:01 am

Настя, этот твой фанфик вызвал у меня такую смесь эмоций, что мне трудно сказать понравился он мне или нет. Равнодушной не оставил - это точно!
Ты умеешь парой слов передать эмоции персонажей , да так точно передать, что я как читатель словно сама попадаю в эту историю.
А попасть на реальную Тортугу тех времен не каждая женщина бы захотела, даже в качестве "туриста". К сожалению, то, как ты это описала, так все и было. И до сих пор есть.
Когда я была в Таиланде и вечером все пассажиры и персонал с нашего корабля высыпали на главную праздничную улицу Пхукета, я поняла какой должна была быть Тортуга во времена своего "процветания". Мне было так жутко на все это смотреть, что я попросила мужа вернуться поскорее на корабль. До сих пор мурашки по коже, когда думаю про Пхукет.
Извини, Настя, но я не могла читать этот твой замечательный фанфик "с удовольствием". Я думала про тех девчонок в Таиланде.
Ты так все реально описала, так точно передала состояние Элизабет и этот цинизм Мардж, за которым она прячет свои настоящие чувства, что мне было не по себе. А критерии, по которым Мардж подбирала новую "работницу"...
Ни у первой, ни у второй не было того особенного «ничейного» взгляда.
До какого отчаяния, до какой грани нужно дойти, чтобы быть "подходящей" кандидатурой для Мардж.

Мне трудно представить до какой точки должна была дойти гордая Элизабет, чтобы согласиться на ту жизнь, которую ей предложила Мардж. Но как говорится " от сумы да от тюрьмы не зарекайся"...

Здорово, что твоя история закончилась хеппи-эндом, да еще с юмором. Представила я как Элизабет напугала Гарри))). И пусть у тех девчонок вроде Джулии будет хоть одна надежда, что и они смогут однажды стать героиней романтичной сказки!

Соглашусь с Катей : пиши, пожалуйста, еще про Джека и Лиз!!!! Ну, пожалуйста :embarrassment:
Ты так описываешь их чувства и эмоции, что я дышать забываю, когда читаю!

Настя
Сообщения: 34
Зарегистрирован: Чт янв 22, 2015 4:16 pm
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 1 раз

Одна ночь

#11 Сообщение Настя » Вс дек 09, 2018 8:01 pm

piratessa, благодарю за отзыв! Вы же знаете, у меня особые причины учитывать и ценить именно Ваше мнение :)

По своему опыту читателя точно знаю: если работа не оставила равнодушным, значит понравилась. Пусть эмоции от прочтения будут неоднозначными, даже отрицательными - главное, чтобы были.

Да, "Одна ночь" - не волшебная сказка, не весёлый экшн, даже не классический любовный роман (как та же "Тёмная сторона"), да она такой и не планировалась. Мне с самого начала хотелось вывести героев на более реальный, взрослый уровень. Показать, как на самом деле могла бы закончиться история нашей любимой троицы, живи они в то время.

Именно поэтому Элизабет соглашается работать в борделе - разве мать не согласилась бы ради спасения собственного ребёнка? Поэтому Джек сперва по полной программе воспользовался ситуацией и лишь потом решил принять кое-какое участие в ёё судьбе - не представляю, чтобы пират (да ещё Джек Воробей) поступил бы иначе :roll2: . Правда, хеппи-энд мной планировался с самого начала, но согласитесь: всё могло бы пойти по-другому (например, как рассчитывал Гарри).

piratessa, благодарю за то, что уделили внимание моей работе, за отзыв (всё-таки положительный :love: ) и вообще за доброе ко мне отношение :blush: ! Мне всё это очень приятно, постараюсь в ближайшее время написать что-нибудь ещё по нашему любимому пэйрингу, надеюсь, не разочарую! :type:

Аватара пользователя
piratessa
Сообщения: 2505
Зарегистрирован: Пн дек 01, 2008 10:12 pm
Реальное имя: Лида
Откуда: Италия
Благодарил (а): 219 раз
Поблагодарили: 61 раз
Контактная информация:

Одна ночь

#12 Сообщение piratessa » Вт дек 11, 2018 11:55 pm

Настя, а мы разве не были на ты? :smile: Если ты не против, конечно :smile:
надеюсь, не разочарую!
Не подумай, что меня эта история "одной ночи" разочаровала. :smile:

Не все фанфики должны быть сказками. Тем более, что все так и могло быть с нашими героями. А в реальной жизни Тортуга как раз такой и была. И по сей день есть подобные "тортуги". Потому и тяжело мне было про это читать.

К сожалению, бывают в жизни такие ситуации, когда от безысходности люди соглашаются на то, что им и в страшном сне не приснилось бы.
И с Элизабет вполне могло такое произойти.
Ekaterina писал(а):
Сб дек 01, 2018 10:30 pm
Элизабет в принципе на себя похожа. Разве что немного терзали сомнения, что она бы согласилась вот так пойти работать в бордель, не зная, ЧТО именно ее там ожидало бы. Мне почему-то кажется, что Элизабет из фильма прекрасно все понимала... Но это мелочь, Лиз могла и не знать ;)
Ты думаешь, что не знала? Мне кажется, у нее другого выхода не было.
Настя писал(а):
Чт ноя 29, 2018 3:39 am
- Клара, - предостерегающе сощурила Мардж зелёные глаза, - а ну закатала губёшки обратно! А то, гляди, я тебе их мигом подрастяну - все клиенты твои будут!
Мне Мардж очень понравилась как оригинальный персонаж! И лексикон ее)))

И еще, люблю когда в истории любая мелочь имеет свое значение, и сюжет написан так, что упоминание о чем-то в начале имеет свое логическое, но никак не ожидаемое читателем, продолжение в конце. Вот как в этом фанфике ты обыграла историю с мифами и легендами.

Про чувства Джека и Лиз хотелось бы отдельный отзыв написать, но не могу, прости. Слишком тяжело. ..
«А мне счастливой быть не с чего, Джек!…»
«Как ты можешь? После всего, что мы пережили вместе…»
«Мне было не до этих глупостей!…»...

Джек лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.....А свободная рука, та, которой не накрыта тёплая ладонь Элизабет, судорожно сжата в кулак. ....

Что же с тобой случилось? Почему ты здесь, Лиззи?

Зараза!
Я как представила, мурашки по коже... Так ты все правдоподобно описала....
всё могло бы пойти по-другому (например, как рассчитывал Гарри).
очень даже могло быть.

Ответить

Вернуться в «ФАНФИКИ С РЕЙТИНГОМ NC-17»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: Bing [Bot] и 11 гостей