Леди и джентльмены удачи

Фанфики с рейтингом NC-17 НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ ЧИТАТЬ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМ. Предупреждаем авторов, что размещение таких фанфиков в общем разделе запрещено.

Модераторы: piratessa, ovod, Li Nata, Ekaterina

Сообщение
Автор
Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#13 Сообщение Tais » Чт янв 07, 2010 11:03 pm

Пожалуйста, не убивайте меня и не расстраивайтесь. Еще не вечер



Между ними секунду назад было жарко,
А теперь между ними лежат снега Килиманджаро (с)


- Мальчик! В воде мальчик!

Его глаза закрыты, он неподвижен, а на шее что-то блестит. Девочка протягивает руку, но мальчик просыпается и резко сжимает ее.

- Мое имя Уильям Тернер!

- А я Элизабет. Элизабет Суонн. Я присмотрю за тобой.

Она обещала, но так и не уберегла его. Милый Уилл, отдавший ей свое сердце, такой надежный и родной, ее тихая гавань. Где же ты сейчас?

Элизабет стояла на палубе корабля и вглядывалась в звездное небо. Может быть, где-то там, далеко, он стоит за штурвалом «Летучего Голландца» и, также запрокинув голову, любуется месяцем? Серебристая луна объединяет их, связывает тонкой нитью их судьбы. Прозрачная слеза накопилась в уголке глаза и боязливо скатилась по щеке.

Девушке все еще было плохо, алкоголь мешал трезво мыслить, а в голове назойливо гудел целый рой пчел. Тяжко вздохнув, она вернулась в каюту и, повалившись на кровать, забылась тревожным беспокойным сном.

- Я протестую! Пират он или нет, этот человек спас мне жизнь!

- Я знал, что вы заступитесь. Элизабет, вы Элизабет, да?

- Мисс Суонн!

- Мисс Суонн, не сочтите за труд! Скорее, мешкать не стоит!
Аккуратнее, дорогая!

- Грязный мерзавец!

- Колкость глаз не колет! Я спас вас, а вы меня. Мы квиты!
Элизабет вздрогнула и проснулась. Не прошло и двадцати минут, как ее голова коснулась подушки, но сон не шел. Поворочавшись на кровати, она решила снова встать. Тело ломило, было душно, голова кружилась. Она вышла на палубу и вдохнула свежий морской воздух. Вопрос «как жить дальше» все еще оставался в силе. Неважно, по какой причине Джек притащил ее на свой корабль, она понимала, что ей здесь не место и рано или поздно придется отсюда убираться. А почему бы не убраться прямо сейчас, по-английски?

Воспоминания, воспоминания, воспоминания – иногда ей казалось, лучше бы их и вовсе не было. Обычно они причиняют лишь боль и страдания. Зачем вдруг ей вспомнился тот далекий день, день ее знакомства с Джеком Воробьем, повернувший всю ее судьбу, изменивший ее жизнь до неузнаваемости?

- Как самочувствие, цыпа? – девушка вздрогнула. Вечно он появляется словно из-под земли.

Увидев ее мрачный взгляд, Джек ободряюще улыбнулся и протянул ей початую бутылку рома.

- Ты с ума сошел? – равнодушным голосом протянула девушка, понимая, что сил возмущаться у нее просто нет.

- Клин клином вышибается, дорогая. Вот увидишь, полегчает.

Элизабет недоверчиво покосилась на него.

- Совет профессионала, - подмигнул ей Джек.

Выдавив из себя что-то наподобие улыбки, Элизабет приняла предложение и взяла бутылку. Уже такой знакомый вкус обжег ей горло, но она упрямо продолжила пить. Мысли медленно прояснялись, становились более четкими, голова уже не казалась такой тяжелой, и только ноги все еще были ватными.

- Спасибо, - довольная эффектом, улыбнулась она.

- Всегда к вашим услугам, королева, - поклонился Джек и, усмехнувшись себе в усы, покинул палубу.


Аккуратно спустившись по трапу, Элизабет снова устремилась в гущу веселой жизни Тортуги. Наученная горьким опытом, она обходила шумные кабаки стороной и опасливо озирались. И какого черта она снова шастает по этим опасным улочкам? Нет бы сидеть себе тихо на корабле у Джека, как у Христа за пазухой. Но Элизабет знала, что не может находиться там, находиться рядом с Джеком, слышать его голос, чувствовать его запах, видеть его улыбку. Их судьбы постоянно пересекаются, и с этим она ничего не могла поделать. Разве не она всю жизнь мечтала о пиратах, о приключениях? Она это и получила. В свои двадцать лет она повидала столько, сколько не видел ее отец за всю свою долгую жизнь.

Вот куда приводят мечты – смерть близких, разлука, угроза виселицы – вот чего она добилась! И думаете она сожалеет? Черта с два!

Вы когда-нибудь находились в одной клетке с диким зверем, ходили по краю пропасти, где от бушующего моря вас отделяет крошечная линия обрыва или может быть вы летали над океанам, держась лишь за толстый канат, привязанный к одной из мачт? После таких вопросов вы опасливо замотаете головой и вожметесь в диван, чтобы вас, не дай бог, не принудили рисковать. А вот Элизабет этот риск нужен был как воздух. Жизнь скупа и неинтересна, в ней не хватает ярких красок, эмоций, когда ты губернаторская дочка и смотришь на мир, словно наряженная кукла, из своей кареты. Другое дело шпаги, сверкающая сталь клинков, свист рассекающих воздух кинжалов, горящие глаза, запах крови, пьянящее чувство сражения, когда важны ощущения, а не результат.

И если бы в эту же секунду враждебная петля затянулась на ее шее, Элизабет жалела бы не о том, за что приходится расплачиваться, а лишь о том, что госпожа удача вдруг отвернулась от нее.

Проходя мимом покосившихся хибар, она заметила пожилую женщину, сидящую на ступеньках одной их хижин. На морщинистом лице рассыпались рисунком веснушки, грязные патлы волос свисали отвратительными рваными лохмотьями, закрывая высокий, на удивление гладкий лоб. Огромные, но уже блеклые от старости глаза были ярко подведены черной краской, а алые губы обнажали гнилые почерневшие зубы. Элизабет поморщилась, но не могла отвести взгляд от этой женщины. Когда-то в молодости она, очевидно, была очень красива. Когда-то нефритовые глаза и бледная кожа выгодно отличали ее от миловидных, но ничем не запоминающихся девушек. Открытый прямой взгляд говорил о бесстрашии, храбрости и упрямстве. Когда-то она стояла на перепутье, точно так же, как и Элизабет. Она выбрала свободу, выбрала бескрайние просторы и исчезающий, как только приблизишься к нему, горизонт. Она была молода и красива, упряма и своенравна, она была нужна – нужна своему пирату, нужна морю, нужна свободе. Но прошло время, и грабежи, убийства, болезни наскучили ей, а может, и выбора больше не осталось. Пираты на то пираты, что душа у них продажная, в сердце живет трусость, а в глазах – алчность. Как могла повернуться ее судьба: быть может, ее капитана убили, быть может, капитан сам бросил ее, подкладывая под других, словно пиратскую подстилку, а быть может, решил просто выкинуть ее за борт, как ненужный груз. И она не выбирала: молодость ушла, впереди ждала старость и одинокая смерть. Кому нужна была падшая, своенравная женщина? Вот и оканчивает она свои последние деньки старой тряпкой, вчерашней красавицей и любимицей, а сегодня старой шлюхой, не нужной теперь даже для этой забавы.

Элизабет закусила губы и, пытаясь опустить взгляд, прошла мимо. Только что она, можно сказать, посмотрелась в зеркало. Нет ей места на «Черной Жемчужине», насмотрелась она на калек, насильников, убийц. Сыта по горло. Не хочет она, чтобы ее дети покалечили свои судьбы, не хочет калечить свою жизнь сама. Она получила свое, и пришло время уходить, уходить из жизни пиратов, уходить из жизни рома, веселья, убийств, кладов, приключений, пришло время уходить из жизни Джека Воробья. Она это знала. Джек это знал.

Медленно повернувшись, она побрела в сторону причала.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#14 Сообщение Tais » Чт янв 07, 2010 11:05 pm

небольшой кусочек)




Джек Воробей, подперев голову рукой, лениво рассматривал изученные уже тысячу раз карты. Внутреннее чутье подсказывало ему, что, быть может, уже завтра он увидит свою обожаемую «Жемчужину». План был готов, карты изучены, оставалось подождать всего ничего и уже завтра он уберется из этого чертового порта – уберется туда, где на мили вокруг простирается синеглазое море, бессердечная стихия, способная одним порывом приласкать или разбить в щепки тревожащие ее покой суда. Но все это будет завтра, а сегодня, этой ночью нужно завершить одно уже успевшее надоесть дельце.

Джек видел, как Элизабет медленно спускалась по трапу. Не попрощавшись, не сказав ему ни слова, она почти незаметно растворилась в ночи. И он, Джек, даже не попытался ее остановить. Быть может, сама Элизабет не знала этого, но он знал. Он знал, что она вернется - вернется, чтобы наконец удовлетворить свое любопытство, разъедающее ее душу.
Бывают дни, когда огненное солнце кажется бледным, улыбки людей наигранными, а мир – просто игрой, неизвестно кем и зачем придуманной. В такие дни печаль забирается к тебе под одежду и холодным лезвием прикасается к твоей обнаженной пылающей коже. Ты начинаешь жалеть о прошлом, о настоящем и почему-то даже о будущем, о том, что было и чего не было, о том, что могло бы случиться, если бы не череда несвязанных между собой событий.

Когда-то в прошлом Джеку довелось увидеть цирковое представление. Фокусники, очевидно, подрабатывающие в жизни, мошенничеством, не могли удивить прозорливого ловкого хулигана, клоуны вызывали отвращение и отчего-то страх – их изгибающиеся в оскале разрисованные рты кровожадно улыбались, было в них что-то жуткое, неискреннее, зловещее, вселяющее ужас в маленького мальчика. И вдруг разочарование цирком сменилось восхищением: на арене появились канатоходцы. По туго натянутому узкому канату без всякой поддержки царственно вышагивал еще совсем юный парень. Его движения были плавными и уверенными, хотя он знал, что одна глупая ошибка могла повлечь за собой смерть. Зрители замерли в ожидании, казалось, время остановилось – ни шороха, ни шелеста, ни даже шепота. Джек готов был поклясться, что слышал звук прикосновения к веревке скользящей ноги канатоходца. Напряжение висело в воздухе. До конца оставалось не больше метра, когда парень оступился. Послушный канат заходил под ним ходуном, и, качаясь из стороны в сторону, парень словно повис в воздухе, пока канат вновь не покорился умельцу. Задержавшая дыхание толпа шумно выдохнула, и зал утонул в криках и аплодисментах, когда канатоходец грациозно спустился вниз.

Джек был поражен. Он, пожалуй, был единственным человеком в зале, не одаривший артиста аплодисментами. Словно загипнотизированный, он все еще видел, как, оступаясь, канатоходец продолжает свой путь. Эта картина навсегда врезалась в его сознание и явилась одним из тех на первый взгляд малозначащих событий, вскоре кардинально меняющих жизненный путь человека. Нет, не подумайте, что Джек захотел стать знаменитым канатоходцем. Просто он наглядно увидел, как он хочет жить – балансировать на тоненькой веревке, заставляя людей замирать от ужаса и восхищаться им. Заставлять их ненавидеть его и боготворить. Он хотел ощущать вкус опасности, запах смерти, звук безумия.

Всю жизнь он рисковал, пускался в авантюры, плел интриги, вынашивал такие дикие планы, которые были обречены на успех лишь из-за своей безумной азартной бессмысленности. И пусть очередная выходка заканчивалась поражением, Джек жил в полную силу: выпивал чашу радости или горечи до дна и снова пускался во все тяжкие, словно пытаясь увидеть, сколько еще выдержит такого безумца мир, когда же он устанет, когда их сумасшедшая схватка выявит победителя.

Лишь одно мучило Джека: неужели в этой дикой вселенной больше никто не жаждет поставить на кон свое уважение, свою репутацию, свое имущество, чтобы все проиграть и стать тем, кем он является где-то там, глубоко внутри. Неужели нет больше тех, кто обрубает свои цепи и летит ко всем чертям, падая в бездну настоящих страстей.

Когда, казалось, все его попытки увидеть в людях хотя бы одну знакомую черту, потерпели неудачу, Джек встретил ее.

- Пират он или нет. Но он спас мне жизнь! – как смело она тогда отбросила в сторону заботливо подданное ей отцом покрывало, оставшись чуть ли не в неглиже перед всем морским флотом. Ей уже тогда было плевать на запреты, она уже тогда готова была разжать кулак и расцепить пальцы, чтобы кинуться очертя голову в глубокий омут настоящей жизни.

Каждый раз, замечая шаг Элизабет в сторону от светского мира, он довольно потирал руки. Нет, не подумайте, что он хотел вылепить из Элизабет вульгарную бабу, безмозглую шлюху. Он лишь хотел, чтобы она перестала подчиняться, перестала изменять самой себе, чтобы она шла вперед, наплевав на всякие там кодексы и уставы.

Они оба, словно тореадоры, размахивающие алым покрывалом перед носом у взбесившихся аристократов. Они заставляют их ненавидеть себя, они специально бесят их, разжигают пламя ненависти и ликуют, когда мир отворачивается от них. Они ликуют, потому что знают, без таких вот безумцем мир не может существовать. Мир держится на лжи, безрассудстве, похоти, животных инстинктах и лишь изредка разбавляется моралью и нравственностью.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#15 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:01 pm

Они и вправду схожи, - думала Элизабет, уверенно шагая навстречу морю, - схожи в своих недостатках и сильных сторонах, схожи в том, что состоят из одного материла. Разница лишь а том, что один из них начищен и отполирован, а второй нет. Но это не меняет сути. Пират и дочка губернатора, джентльмен и леди удачи, ценители свободы, диких ветров, перемен, ураганов, мужчина и женщина, нашедшие себя друг в друге. - Что я тогда сказала ему? Что мы похожи во всем, кроме того, что у него нет чести, нет моральных законов? Я первая брошу в себя камень, если снова стану утверждать это. Кто, как не Джек, пожертвовал своей свободой ради жизни Уилла, кто, как не он, увел меня с «Летучего Голландца», чтобы я не увидела страшный ритуал рождения нового капитана.

Кто, как не он, учил ее жить, мечтать. Кто, как не он, в конце концов, вытащил ее из той дурацкой таверны, - думала Элизабет, медленно поднимаясь по трапу.

Уверенно открыв дверь в каюту Джека, словно она заходила к себе домой, девушка остановилась и взглянула на него. Он сидел за своим столом, и как всегда, в любом его движении или позе читались наглость, важность, самоуверенность и забавная детская непосредственность. Джек не был удивлен, он словно ждал ее. Элизабет улыбнулась, понимая, что он заранее знал, что она придет. Он знал это с самого начала.

А она, она лишь подозревала, но не давала себе воли, боялась признаться. Лишь сегодня днем она осознала, что врала себе. И на душе вдруг стало легче.

Уилл стал олицетворением того, о чем она мечтала в детстве – принц, сказки, пираты. Джек открыл в ней новую сущность, затронул ту струну, которую она сама бы вряд ли нашла. И открыв свое истинное лицо, Элизабет испугалась. Она оказалась способной на предательство, убийство, ложь. Она ненавидела Джека за то, что он показал ей это, разбудил в ней спящую змею, которая теперь не умеет сдерживать яд, капающий с жала. Она ненавидела то, что он принуждал ее поступать против своей воли, убеждая ее в том, что это ее желание. Джек был мастером слова, мастером интриг, своими речами он все дальше толкал Элизабет к краю пропасти, а она покорно шагала вперед, осознав, что назад пути нет только тогда, когда оказалась на самом дне. Только позже Элизабет поняла, что не Джек научил ее этому, он просто открыл, показал и развил в ней эти качества. Впрочем, это неважно. Если, по ее мнению, лгать другим было еще приемлемо, то лгать самой себе – это начало конца.

А ведь она лгала. Лгала все то время, как только встретила Джека. Она лгала Уиллу, пытаясь оправдать свою грязную душу, она лгала Джеку, приковывая его к мачте, она лгала самой себе, когда думала, что способна вернуться - вернуться к былой Элизабет Суонн. Она постарается, но знает, что благодаря Джеку Воробью ее цель никогда не осуществиться.

А пока любопытство… Любопытство лишь прикрытие – прикрытие страсти, безумного желания. Она старалась как могла, она пошла на все. Цель оправдывает средства, не так ли? В случае с Элизабет даже это не помогло, ведь она решилась на убийство.

Он исчез, она забыла, он снова появился и снова бросил их в водоворот событий, а она снова была потерянной, маленькой, запутавшейся в чужих и собственных интригах.

Как она ни старалась, какие вызовы судьбе не бросала, Джек появлялся в ее жизни, словно ураган, сметающий все на своем пути, сметающий те остатки здравомыслия, которые она пыталась сохранить. И все начиналось сначала, замкнутый круг…

Но сегодня она призналась. Она призналась в том, что губернаторская дочка, воспитанная в лучших традициях английского двора, просто-напросто захотела пирата, захотела с той силой и страстью, которая сжигает людей. Это не любовь, дарующая людям радость и покой. Это вечный голод, безумное желание, головокружение, навязчивые идеи, одержимость, маниакальные мечты, желание власти и безграничный эгоизм. И любопытство, любопытство, любопытство… Сегодня она напоит его, опьянит и убьет, разрывая связь и становясь свободной.

Джек напряженно наблюдал за ней. Он не прогадал: Элизабет дошла до предела. Она больше не могла продолжать сопротивляться, она проиграла войну.

Да, она любила Уилла, и Джек это знал. Она не любила его, ровно, как и он ее.

Они не две половинки одного целого, они и есть одно целое. Две капли воды, две одинаковые горошины в стручке, два сапога пара, внезаконники, пираты.

Судьбе было угодно столкнуть их и наблюдать, как два сильных пылких сердца попытаются обхитрить судьбу. Два лидера, два господина, два капитана – они ненавидели друг друга и не могли друг без друга, постоянно находясь в состоянии войны. Они сопротивлялись, сопротивлялись так долго, насколько это было в их силах, но наступил момент, и они сдались, сдались оба. Не только Элизабет проиграла это противостояние, Джек тоже сложил оружие.
Он понял несколько раньше ее, что в этот раз ему не удастся обвести судьбу вокруг пальца, в этот раз нужно будет выполнить ее настойчивое желание и наконец-то обрести настоящую свободу - обрести самое желанное, пройдя через все испытания и прихоти госпожи Судьбы.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#16 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:02 pm

Вымученная временем прода
Спасибо Оле за критику и за помощь


…There's no time to lose, I heard her say
Catch your dreams before they slip away
Dying all the time
Lose your dreams
And you will lose your mind.

Don't question why she needs to be so free
She'll tell you it's the only way to be
She just can't be chained
To a life where nothing's gained
And nothing's lost
At such a cost…(с)


Склонив голову набок, Джек пристально наблюдал за ней. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни один жест не выскользнул из рук эксцентричного капитана Воробья. Словно охотник, опасающийся спугнуть дичь, он не хотел торопиться. Но, глядя на нее, он понял, что сегодня все решится, решится в этой каюте…

Элизабет медлила. Странное ощущение... Впервые, неотрывно глядя на Джека, она могла с уверенностью сказать, что может прочитать его мысли. Она думала о том же, о чем и он, она даже кивнула, как будто соглашаясь с ним.

Джек ухмыльнулся, увидев этот кивок. Он видел, что она решает, взвешивает что-то. На кон была поставлена не репутация, не честь, не из-за них она боялась раскаяния и сожаления. На кону стояла ее судьба, ее жизнь, ее свобода. «Сейчас или никогда», - вот что говорил ее кивок.

Джек встал - лениво, вальяжно, словно потягиваясь спросонья. Немного покачиваясь, он медленно подошел к ней. Такой сдержанный, серьезный, но вовсе не чужой.

Задев Элизабет плечом, он стал медленно обходить вокруг нее, пока, оказавшись у нее за спиной, не приблизился к ней вплотную.

Элизабет судорожно сглотнула. Его сдержанность не пугала и не отталкивала ее. Эта сдержанность не была напускной, но казалась тонким шелком, готовым разорваться в любой момент.

Она чувствовала его дыхание у себя на затылке и не могла пошевелиться. Она была напряжена до предела, она вытянулась, как струна, в любую минуту она ожидала подвоха. Но ничего не произошло. Джек снова сделал несколько шагов, обходя ее, и вдруг оказался с ней лицом к лицу.

Их глаза встретились… Вспыхнула искра и электрическим током пронеслась между ними. Его глаза – чернее самой черной пропащей души, глаза, приходящие к ней в ночных сновидениях, подмигивающие, не отпускающие ее против воли.

И ее глаза – глаза, подведенные облаком восточной сурьмы, сверкающие в неверном свете свечей. Глаза, умеющие смотреть кротко и ласково, умеющие любить, глаза, готовые ненавидеть и бросать вызов врагам.

Вот и сейчас происходил поединок взоров, и никто из этих двух не собирался проигрывать. В эту секунду она ненавидели друг друга с силой, несравнимой даже с могуществом стихии.

Не по своей воле они столкнулись сегодня в этой каюте, не по своей воле они испепеляют друг друга взглядом. Элизабет ненавидела его за то, что не переставала хотеть его вопреки здравому смыслу, за то, что своим появлением он нарушил тщательно распланированную жизнь. Она больше не могла быть хозяйкой своей судьбы. Она больше не распоряжалась ею, она находилась в зависимости от своих чувств, а те находились под полным контролем его – Джека Воробья.

Джек неотрывно смотрел в глаза Элизабет. Как тяжело было не отвести, не опустить взгляд. Он так желал найти безумцев сродни ему, но все было тщетно. И когда она вдруг появилась, он был чертовски не готов, он был растерян, удивлен, и теперь сам не знал, куда скрыться от своих желаний. Он ненавидел ее за то, что она ворвалась в тот мир, куда вход был всем заказан. Всем, кроме «Черной Жемчужины»…

В эту секунду они готовы были убить друг друга, убить, чтобы не предавать самих себя, не изменять себе. Он, чтобы не предавать своих жизненных идеалов, своих ценностей, своих принципов. Она, чтобы не предавать свою детскую любовь, пронесенную через годы, дружбу, честь, совесть.

Они впились друг в друга взглядом, как хищник впивается зубами и когтями в свою жертву, но в этот раз победителя и проигравшего не было. Они были похожи, слишком похожи…
Тщетная, бесполезная попытка… Последняя попытка…


Раз уж выхода нет…Раз уж выбора нет… Она не их тех, кто трусит. Она пойдет до конца. Джек. Запретный плод. Такой близкий и все равно бесконечно далекий, нахальный, желанный, ненавязчивый, но безумно притягательный, магнетичный, беспринципный. Она хотела его. Хотела до безумия, до бешенства, до исступления… И если бы Джек не сделал то, что он сделал, она бы сошла с ума.

Медленно приблизившись к ней, он нежно дотронулся до нее своими губами. Джек Воробей! Он сделал это мягко, ласково, совсем не по-пиратски.

Это их первый и последний шанс, в воздухе витало дикое желание продлить его, насытить, сделать незабываемым. Казалось, у них все впереди – вся ночь, весь день, вся жизнь. Они заново познакомятся и заново узнают друг друга.

Элизабет была готова к грубости, злости, резкости, но этот поцелуй был слаще и больнее, чем все удовольствия и страдания вместе взятые. Она закрыла глаза и ответила ему. Этот поцелуй можно было назвать целомудренным - еле ощутимое касание губами… Но вдруг Джек медленно отступил.

Элизабет неохотно открыла глаза и взглянула на него. Задумчивый и серьезный, он глядел на нее уже не с вызовом, а мягко и настороженно. В этот момент в его голове проносились какие-то дурацкие обрывки фраз, воспоминания, чужие слова. И вот он сам уже готов был сказать что-то наподобие: «Не стоит таких благодарностей, цыпа», когда вдруг понял, что он полный идиот и что он вновь трусит. И глядя на нее, он наконец понял, что впервые он позволил судьбе решать за себя и покорился ей. Пути назад не было…

Элизабет нахмурилась, не понимая, что за чувства обуревают капитана Воробья, но его глаза – такие живые и выразительные – дали ей подсказку. Из серьезно-взрослых они превратились в невинно-детские, но вдруг маленькая задорная искра бешеного неприкрытого желания начала разгораться в них, и вот уже Элизабет видела перед собой хитрого, эгоистичного дьявола в человеческом обличье.

Она ухмыльнулась – хищно, похотливо, нагло. В эту секунду она отбросила все сомнения и наконец окунулась в бездонный океан под названием Джек Воробей. Она наконец сделала то, чего так отчаянно желала уже давно, желала подсознательно, сама не подозревая об этом. Сейчас перед Джеком стояла пиратка – самая настоящая, отвязная, опасная пиратка без каких-либо моральных принципов и норм, готовая пасть так низко, насколько позволит ей не совесть, а выпитый накануне ром.

Робость, если так можно было назвать поведение Джека, исчезла. Уверенным твердым движением он обхватил Элизабет за талию и притянул к себе. Его губы впились в нее жестко, яростно, не заботясь о том, что причиняют Элизабет боль. Впрочем, она с не меньшим неистовством набросилась на него. Последние здравые мысли покинули ее, руки грубо вцепились в ворот его рубахи и яростно тянули на себя. Теперь, когда она наконец получала то, чего так желала, она не могла остановиться. Животный блеск поселился у нее в глазах, а оторвавшись на мгновение от губ Джека, она жадно ухмыльнулась и снова прильнула к ним. Она хотела сделать ему больно, унизить, оскорбить, заставить заплатить за то, что он стал преградой для ее свободы. Они цеплялись друг за друга, толкали, оставляли синяки и царапины…

Глаза заволокло белой пеленой, осталось только одно желание – обладать друг другом, захлебнуться друг в друге, опьянеть друг от друга.

Впервые Джек чувствовал достойного противника. Впервые он встретился на поле боя с равным, с таким же безумным, безудержным и бешеным нравом.

В яростных попытках укротить друг друга они срывали одежду, нервировавшую их, раздражавшую, совершенно ненужную преграду - последнюю преграду, стоявшую на их пути. До боли сжимая друг друга в объятиях, они наконец добрались до кровати и не в силах больше держаться на ногах, упали на нее.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#17 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:05 pm

Элизабет, не желая уступать, все же остановилась. Распахнув глаза, она взглянула на Джека - темные зрачки смотрели на нее из-за полуприкрытых век. Они были такими же, как и в не перестающих терзать ее каждую ночь снах. И пусть здесь не было четкости, а лишь неясные очертания страсти, она знала, чувствовала: это не сон, Джек настоящий, эта ночь настоящая, эта каюта настоящая. Только они реальны, а весь мир остался где-то там - за пределами этой кровати. Открой дверь - и ты окажешься там. Останься – и наконец напои свое любопытство, утихомирь страсть и желание.

Она осталась… Она потянулась к нему и поцеловала нежно, мягко и ...упрямо. И он ответил ей так же, мягко покалывая ее своей бородкой.

Опустив руку, он ласково провел ладонью по ее обнаженному бедру и столь же нежно раздвинул ее ноги.

Она не сопротивлялась. Лишь шумно вздохнув, она продолжала упрямо смотреть в его глаза, желая и ненавидя одновременно. Тихий, еле слышный шепот-стон вырвался из ее груди, как только она почувствовала его внутри себя. Она подалась навстречу ему, не в силах больше сдерживать безумное желание наслаждения. А он медлил, прижимая ее своим телом, не двигаясь и лишь упиваясь ее молящим взглядом. Но сдерживаться он больше не мог и, последний раз взглянув в ореховые глаза Элизабет, он подарил ей себя…

Он двигался в ней медленно, оттягивая момент расставания, сладостный вопреки смыслу момент. Наслаждение накатывало огромными волнами, вознося их обоих над миром, а потом вдруг низвергало их в пропасть, топило в диком первобытном чувстве. Они смаковали его вопреки желанию осушить это море до дна.

Джек склонился над ней темной таинственной фигурой, он был единственной ее связью с реальным миром. Он был ее поводырем, ее учителем. Он вел ее, когда она теряла дорогу, он подхватывал ее, когда она оступалась, поднимал, когда падала. И она, выгибая спину, подавалась ему навстречу, навстречу его бездонным глазам. Они занимали все пространство, она погружалась в их темную ночь и наконец добралась до его души.

Вот! Вот чего она хотела, чего она так жаждала, сейчас она поняла это. Она поняла, что и Джек это чувствует, они наконец нашли то, чего так искали, нашли избавление.

Они заглянули в душу друг друга, не скрывая, не таясь, побродили по ее улочкам и темным переулкам, впитали в себя чувства, мечты, обиды. И все равно они заглянули в зеркало, увидев в друг друге отражение самих себя.

Одни цели, одни средства, одни мечты, одни идеалы, они были похожи. Слишком похожи, чтобы быть вместе. Два лидера по натуре, два вожака, два порока, две силы, две злости, они упорно пытались переиграть друг друга и наконец поняли, что это невозможно. Невозможно, потому что их силы равны. Нет, они не уравновешивают, они медленно убивают друг друга.

Их совместная жизнь будет мукой, постоянной схваткой, высасывающей из них последние силы. Противоположности притягиваются, а они – они даже не две крайности, они и есть одна и та же сущность.

Они понимали это сразу, еще тогда на “Жемчужине” Джек озвучил их мысли вслух:
- Мы похожи. Жажда свободы, тебя подмывает сделать то, чего хочется, эгоистично, не раздумывая, однажды ты не сможешь устоять.

Да, они понимали это еще тогда. Элизабет смогла приковать его, но не смогла заковать свои чувства. Они эгоисты, они слабы, они не могут держать свои желания в клетке, ведь это причиняет им боль. Любопытство подстрекало их, а жгучее слово «хочу» больно проходилось по нервам. Нужно было узнать, удостовериться, доказать это себе и друг другу. И они смогли, они нашли эту возможность. Они никогда не сдерживали себя и шли на поводу у своих желаний. И теперь они не остановились перед тем, чтобы выйти за рамки. Как говорится, чтобы узнать, где границы, нужно выйти за них. Им было даровано испытание, и они прошли его. Быть может, странным путем, но они выиграли.

Наконец они смогли потушить тот пожар, который разгорался со дня их первой встречи. Из маленькой, ничего не значащей искры огонь превратился в дикое безумное пламя, своим алым языком мучительно обжигая их сердца. Терпеть эту муку невозможно, продолжать жить да и просто существовать мучительно. И они решились. Они ухватили за хвост свои мечты, они не заблудились, они все сделали правильно, они не погибли под гнетом страстей, не сошли с ума. Они обрели свою свободу...

Элизабет чувствовала, как что-то теплое разливается внутри нее - Джек был еще с ней, в ней. Она крепче обняла его, не желая отпускать и терять это сказочное мгновение. А он опустил голову и спрятал лицо в ее золотых волосах...

Когда первые лучи золотого диска засияли над морем, Джек открыл глаза.

Ее уже не было.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#18 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:07 pm

***

Элизабет, прижав к себе пылающую от боли руку, тихонько стонала. Она готова была вырвать себе язык, чтобы не давать повода солдатам насмехаться над своей слабостью. Но боль была такой реальной и живой, что она не могла сдерживаться и поскуливала, как маленький брошенный щенок. Наконец слезы высохли, а боль утихла. Элизабет закасала рукав рубахи и взглянула на свою опухшую, еще красноватую руку, на которой зловеще проступал уродливый рубец – клеймо в форме буквы P.

Теперь любой, чей взгляд случайно упадет на ее запястье, не усомнится в ее социальной принадлежности. Хотя… такой возможности ни у кого не будет. Завтра на рассвете ее казнят.

- Эй, ты, шваль, держи!

Едва успев прикусить язык, чтобы не огрызнуться, Элизабет отползла от стены, чтобы взять миску с отвратительной похлебкой, которую протягивал ей стражник сквозь прутья решетки. Ослабев от недоедания и шока, она огромным усилием воли тянула руку, но тюремщик, от скуки решив поиздеваться, быстро отдернул плошку, когда Элизабет была почти у цели. Заскрипев зубами, она снова протянула руку - сейчас было не до гордости. Где-то внутри еще теплилась надежда на спасение, и умирать от банального недоедания ей не хотелось. Снова скрипнув зубами, она сделала последний рывок, но вдруг к горлу подступила тошнота, в глазах потемнело, и последнее, что она услышала, были немного разочарованные слова стражника:

- Эй, ты, я пошутил. На!

***

Сквозь неясный шум, заволакивающий туманной пеленой сознание, Элизабет различила голоса людей.

- Она там не померла? Шмякнулась на пол, я уж думал, дух испустила.

Холодный жесткий голос ответил на это грубое замечание:

- Казнь отменяется, ее чрево просит за нее.

Элизабет вздрогнула и разлепила глаза. Подозрения, мучавшие ее последние несколько недель, подтвердились: она была беременна. Что ж, приглашенный тюремный врач процитировал самую распространенную просьбу женщин-пиратов – помилование ввиду их физического состояния.

Элизабет знала, что завтра ее не осмелятся казнить, но эта мысль не принесла ей облегчения. Они будут издеваться над ней все эти месяцы, а потом, если она не погибнет при родах, они безжалостно повесят ее, оставив на свете еще одного сироту, убив ее ребенка или продав какому-нибудь жадному плантатору в рабство. Тяжело вздохнув, Элизабет снова закрыла глаза и погрузилась в приятную пустоту неведения…




***

Если хочешь выжить, первым бей (с)


Да, в Карибском море нужно соображать быстро, а шпагу или заряженный пистолет нацеливать на врага еще тогда, когда видимой опасности даже не существует. Если же ты трусил, если же ты медлил, то уже в следующую секунду грозил превратиться в сытный завтрак для местных рыб.

- Эй, Бонни, мы их нагоняем!

Светловолосая девушка, к которой и были обращены эти слова, поднесла к глазам подзорную трубу, а потом, загадочно ухмыльнувшись, неожиданно приказала:

- Отставить!

- Но капитан!

- Проклятье на мою душу! Я сказала, отставить! Сегодня мы отдыхаем. Пусть осмелиться стрелять в меня тот, кто не захочет идти полным ходом на Тортугу!

- Разорви тебя гром! Полный вперед! И чтоб каждая собака выпила за нашего капитана! – прозвучали десятки голосов на палубе!

Удовлетворенно улыбнувшись, Бонни отдала очередной приказ и отправилась к себе в каюту.

Ее команда восхищалась ею так же, как и боялась. Она была известна всему Карибскому морю – беспощадная, порой жестокая, порой справедливая! Она могла заткнуть за пояс любого морского волка, из ее нежных уст вырывались такие проклятья, которым мог позавидовать любой выпивоха, а уж стрелять так метко, как она, дано было далеко не каждому. Известна она была и своей жестокостью и беспощадностью, от которых кровь стыла в жилах. Она была молода, красива, грешна, мстительна и опасна.

Именно поэтому сейчас Бонни спешила в свою каюту, спешила остаться наедине с собой, чтобы скрыть от пытливых глаз свою печаль, свою женскую слабость. Закинув ноги на стол, она откинулась на спинку стула и закрыла глаза.

Через пару дней она зайдет на Тортугу, и пока ее команда, подвергающаяся сухому закону на воде, будет заливать свои печали любимым ромом, она прокрадется в небольшую уютную хижину, где перестанет быть грозным капитаном, отважной пираткой, где она станет тихой благодарной Бонни, а может быть, и прежней Элизабет Суонн.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#19 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:13 pm

***

Переступив порог убогой, покореженной хижины, Элизабет скрылась внутри. Казалось, в комнатах будет царить беднота, над которой посмеялись бы даже церковные мыши, но нет, не давайте себя провести, и не спешите с выводами. Не все то золото, что блестит, а бывает и наоборот. Старинные секретеры, парчовые портьеры, кресла, обитые бархатом, резные стулья – внутри это был настоящий дворец.

На пушистом ковре сидел мальчик лет трех и, увидев девушку, он искренне улыбнулся и, протянув к ней свои по-детски пухлые ручки, звонко крикнул:

- Мама!

Элизабет подбежала к нему и присев на корточки, крепко обняла, прижав к груди.

Вдруг дверь в комнату приоткрылась и показалась полная седовласая женщина лет пятидесяти.

- Бонни! - радостно взмахнула она руками. – Я не ожидала тебя так скоро! – женщина говорила с сильным шотландским акцентом.

- Я соскучилась по Джему*, - улыбнулась Элизабет, поглядывая на довольного мальчугана. – И по вам, миссис Пламп, – тут же спохватилась она.

Долли Пламп ласково потрепала девушку по плечу и, решив оставить мать наедине с сыном, отправилась хлопотать по хозяйству.

Уже три года она фактически заменяла Элизабет мать – ту женщину, которой у девочки никогда не было.

Три года назад она подобрала ее на улице, увидев в грязной луже полумертвое тело. Обнаружив тощую изможденную девушку, она взвалила ее на себя и отнесла в свою убогую хижину, где до недавнего времени проживала с ныне покойным мужем. Снимая с девушки грязную порванную одежду, она обнаружила уродливое клеймо на ее правом запястье. От неожиданности вскрикнув, она зажала рот ладонью. Пусть миссис Пламп жила на Тортуге, пусть каждый день встречалась с людьми, чьи манеры не могли скрыть их пиратской деятельности, она впервые видела девушку с этим ужасным отпечатком на руке.

Обладая мягким характером и добрым сердцем, она выходила бедняжку, оказавшуюся к тому же беременной. Лиззи была на третьем месяце, когда попала к сердобольной миссис Пламп. И та, не вдаваясь в подобности жизни девушки, ничего не спрашивая и не требуя, заботилась о ней как о родной дочери. Она кормила ее с ложечки, обтирала прохладной водой, пока та металась в бреду, выкрикивая чьи-то имена, моля о помощи, извергая ругательства. Убаюкивая, она шептала ей ласковые слова, называя изможденную худую Лиззи красавицей. Расчесывая ее золотистые волосы, Долли шептала на шотландский манер:

- Моя бонни, моя бонни**.

В конце концов на свет появился мальчик, которого Элизабет назвала Джеймсом.

Миссис Пламп снова промолчала, не спросив, почему это имя взбрело в голову ее малышке. Решив, что, видимо, так звали отца ребенка, она запретила себе тревожить Бонни воспоминаниями, которые могли причинить еще не окрепшей после родов девушке мучительные страдания.

Вскоре Элизабет окончательно встала на ноги. И тогда пришло время платить по счетам.

Она и сама не знала, как оказалась в этой богом забытой хижине на Тортуге. Последнее, что она помнила – были сладкие объятия Джека Воробья. Какой-то обрывочной нитью мелькала в сознании и нестерпимая боль, когда к ее нежной коже приложили раскаленный металл, оставив вечный отпечаток не только на руке, но и в ее многострадальной душе.

Постепенно Элизабет вспомнила, как покинула корабль Джека, покинула этого беззаботного капитана и отправилась на самые громкие улицы Тортуги, туда, где веселье продолжалось и днем и ночью, где золотистого напитка хватало каждой пиратской собаке, где размалеванные шлюхи ласкового встречали очередных клиентов. Несколько месяцев Элизабет провела в таверне, помогая на кухне, поднося посетителям заказы, подметая, убираясь и занимаясь другой черной работой. Этот свинарник истощил ее, надломил, ее мутило, тошнило, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы какая-то жадная душа не узнала в Лиззи девушку, разыскиваемую властями за немалое вознаграждение. И однажды, получив чем-то твердым по голове, Элизабет потеряла сознание, а очнулась она уже в Порт-Ройале в тюремной камере по соседству с крысами.

Каким образом ее отпустили еще до рождения ее ребенка, оставалось загадкой даже для нее. То ли стражники проявили сочувствие, то ли наконец додумались, что от тощей девчонки нельзя ожидать ни опасности, ни подвоха - ровным счетом ничего. Не желая возиться уже почти с трупом, они просто выкинули ее на улицу. Как Элизабет оказалась в грязной луже на Тортуге, оставалось для нее такой же загадкой. Впрочем, теперь это было и неважно. Благодаря миссис Пламп она родила ребенка Джека, окрепла, вернула жажду жизни и была полна сил.

------------
*сокращенное от Джеймс(меня Лида просветила)
**с шотландского переводится как красивая, красавица(обычно по отношению к девушке)

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#20 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:13 pm

Однако окрепла она только физически, обладая неиссякаемым желанием жить, впивающаяся в малейшую возможность существования мертвой хваткой. Однако внутри нее была пустота, осколки надежд, рваные клочья еще недавнего счастья, разбитые вдребезги мечты.

И если бы не долг, который следовало отдать доброй Долли, Элизабет никогда бы не вернулась в таверну. Отработав там ровно два месяца, она почувствовала, что задыхается. Она снова могла содержать себя и сына и помогать миссис Пламп, но для своенравной, эгоистичной, свободолюбивой Элизабет цена была слишком велика. И как раз вовремя в ее голову забрели до боли знакомые слова, сказанные ей когда-то Джеком Воробьем:

- Делай то, что ты действительно хочешь делать. Не играй в их игры…

Она поняла, что лекарство от ее болезни скрывается там, за вечно ускользающей линией горизонта. Переодевшись в одежду матроса, что было для нее не впервой, Элизабет простилась с миссис Пламп, поцеловала на прощание Джема и нанялась юнгой на одно из пиратских судов.

Если вначале она считала, что, пробыв несколько лет на «Черной Жемчужине», она набралась достаточно опыта, скоро она признала, что глубоко ошибалась. Изнуряющая работа, жестокие пираты, страшные условия на корабле – вот что она получила. Однако Элизабет не сдавалась.

«Сегодня пират, ты пьян и богат, а завтра на рее висишь», - эти слова стали девизом для нее. Как никто другой, Элизабет знала, какова расплата. Вчера дочь губернатора, одна из самых влиятельных и значительных персон, а сегодня разбойница, находящаяся по ту сторону закона, человек, от которого не зависит ровным счетом ничего, человек, исчезновения которого никто не заметит и не будет сожалеть или оплакивать его. Но возвращаться было некуда, нужно было золото, хотелось запустить руку в карман брюк и нащупать там приятный холодок золотых монет, чтобы не заставлять Джема голодать, чтобы отблагодарить Долли, чтобы доказать себе, что она способна подняться с колен и гордо взглянуть на эту жизнь.

Капитан Фокс вопреки говорящей фамилии был отвратительным, грубым мужланом, беспричинно жестоким и совершенно тупоголовым. Без разбору нападая на все суда, он не оставлял никого в живых, топил корабли и присваивал себе все богатство, ожидающее своего часа в трюме. Элизабет научилась закрывать глаза на убийства и жестокость, она больше не могла жалеть людей, отнесшихся к ней с не меньшей алчностью и бессердечностью. Она приводила в исполнения приказы капитана, безоговорочно выполняла все его поручения, беспрекословно перерезала глотку врагам. Полгода проведенные на «Неукротимом» подарили ей уважение команды, боязнь и восхищение со стороны новичков и место старпома.

Отныне она была правой рукой капитана, и он искренне доверял ей, посвящая во все свои тайны и планы. Элизабет старалась не фыркать от презрения, слушая идиотические варианты нападений, и вносила коренные изменения в намеченные действия капитана Фокса. Он быстро смекнул, что его старпом довольно смышлен, и если послушать его советов, можно нарваться на крупную выгоду. Таким образом, положение Элизабет на «Неукротимом» изо дня в день становилось все более устойчивым.

И вот однажды удача улыбнулась ей. Капитан Фокс был смертельно ранен в одном из сражений, хотя некоторые члены команды тихо перешептывались, будучи уверенными, что смерть капитана не обошлась и без верного старпома. В любом случае, уважение и страх не позволили им долго сомневаться, и новым капитаном была избрана именно Элизабет. Когда матросы обнаружили, что это никакой не юнга и не старпом, а хрупкая девушка, было уже поздно. Один из них пытался возмутиться, однако заткнулся, как только получил пулю в лоб от «полоумной бабы». Таким образом, Элизабет стала царем и богом на корабле, который она назвала на испанский манер «Либертад»*. Когда матросы поинтересовались о ее настоящем имени, Элизабет вспомнила добрую миссис Пламп и, ухмыльнувшись, ответила:

- Зовите меня Бонни.

Отныне программа абордажей была резко изменена. Теперь они не нападали на обычные торговые, военные или пиратские суда – их мишенью стали корабли Ост-Индской торговой кампании, неважно, будь она французская, голландская, английская или какая другая. Пираты видели в этом прямую выгоду – в трюмах этих кораблей было полно дорогих тканей, драгоценных камней, заморских сувениров. Вскоре все из команды «Либертад» - от кока до плотника - могли похвастаться карманами полными золота.

Не прошло и года, как Бонни стала капитаном, но о ней заговорили. Заговорили о женщине удивительной красоты, смелости и жестокости. Все поражались ее удаче, смекалке и отваге и никому не приходило в голову, что это дочка бывшего губернатора Суонна. Отныне существовала лишь Бонни – бесстрашная дерзкая разбойница.

С новым именем Элизабет обрела второе дыхание, обрела хоть и хрупкое, но все же спокойствие, месть за Уилла, за Норрингтона, за ее отца приносила ей непомерное наслаждение. Она упивалась своей властью. Ей было плевать, что о ней говорят, что ей восхищаются, что пираты толкутся вокруг нее, пытаясь добиться ее расположения или договориться о какой-нибудь страшно выгодной сделке. Ее называли убийцей, колдуньей, богиней, но она была всем и в то же время никем. Хотя бы раз в два месяца она возвращалась в старую хижину на Тортуге и там, в заботливых руках Долли, с сыном на коленях, она перерождалась. Это были те мгновения, которые оставляли в ней печать, образовывали границу, за которую она не смела переступать.

Из-под опущенных ресниц поглядывая на Долли, Элизабет гадала, что творится в голове у этой сердобольной женщины. Она знала, какие жуткие истории рассказывают о ней, истории о жестокости, насилии, убийствах. Она так же знала, что многие из этих историй правдивы. Неужели Долли не слышала о них? Или слышала, но не может поверить, не может признаться, что ее милая девочка – хладнокровная убийца? В любом случае Бонни безоговорочно доверяла ей, доверяла себя и своего сына. Долли стала для нее самым близким и родным человеком, человеком, ради которого Элизабет пошла бы на все…

---------------
* с испанского - свобода

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#21 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:15 pm

Небольшой кусочек-рассуждение. Сегодня, наверное, будет еще.


Are you a lucky little lady in the city of light?
Or just another lost angel in the city of night
City of night, city of night, city of night...
The Doors ©


Улыбнувшись, Элизабет стала наблюдать за возней Джема на ковре. Он был так увлечен умело вырезанным из дерева корабликом, привезенным ему в качестве подарка, что не замечал ласковых взглядов матери. На лице девушки застыла печать немого блаженства. Никто из ее матросов не узнал бы в ней ту боевую, строгую женщину, разговоры о которой не затихали ни днем ни ночью во всех злачных уголках Тортуги.

Элизабет знала, что такая роскошь, как улыбка, позволена ей только здесь – в этой уютной комнате. За ее пределами она должна быть жестокой, хладнокровной, мужественной, иначе все потеряно.

Закасав рукав, она посмотрела на свою руку – на клеймо, светлым рубцом проступающее на загорелой коже. Посмотрела и улыбнулась: безумная радость плескалась в ее глазах пополам с невыразимой горечью.

Она стала тем, кем она стала. Жизнь заставила, безумная звезда сама выбрала для нее этот путь. С детства мечтала она о приключениях и, заплатив кровавую дань, получила их. Ответственная за сына, она не видела теперь другого пути. Ее бы не взяли ни в один приличный дом даже кухаркой, а она не позволит своему мальчику расти в нищете среди отпетых негодяев и преступников, среди того мира, неотъемлемой частью которого стала она сама. Она выбрала единственно возможный путь для нее – путь легких денег, путь, не заставивший ее наступать на горло собственной песне. Она была даже благодарна этому клейму за то, что каждый раз, глядя на него, она чувствовала в себе силу, будто внутри нее был вовсе не хрупкий позвоночник, а железный стержень, который невозможно сломить. Каждый раз в глазах ее рождалась молния, они блестели животным блеском, будто хищник облизывается в предвкушении успешной охоты. Да, она любила это клеймо. Оно было прикрытием для нее, было оправданием. Она знала, что могла выбрать более достойный, правильный путь, но запястье горело огнем, и она тотчас выбрасывала из головы нежеланные мысли.

Встав с удобного кресла, Элизабет прошла мимо Джема, потрепав его по голове. Остановившись против большого резного зеркала, она мимолетом взглянула на свое отражение и уже не смогла отвести взгляд. Голодный блеск в ее раскосых кошачьих глазах испугал ее. Она привыкла играть роль злодейки, неприступной, высокомерной пиратки, способной найти подход к любому из членов команды, но умеющей всегда держать безопасное для себя расстояние. Она умело и спокойно приказывала, но и кричала, пока не срывала голос, однако всегда знала, когда следует остановиться. Она так привыкла играть роль железной, бесчувственной, целеустремленной девушки без мечты, что действительно ею стала. Она полюбила свою судьбу, согласилась с ней, поняла и приняла. И вдруг, увидев себя в зеркале, увидев в отражении свои глаза, она испугалась. Нет, это был не затравленный взгляд беззащитного зверька перед охотником - это был отчаянный взгляд загнанного в угол хищника, собирающегося драться до последнего, до самой смерти. Холодный, бездушный – взгляд акулы.

- Куда исчезла Элизабет? – прошептала она, ведь сейчас перед ней была Бонни, бессердечная, бездушная стерва.

У Бонни не было ребенка, не было прошлого, была лишь железная хватка и желание выжить. Ей все казалось, что опасность не миновала, она боялась, ожидая подвоха в любой момент, постоянно щетинилась, готовая напасть в любую минуту. Но где-то внутри, где-то очень глубоко пряталась Элизабет – та, которая, обливаясь потом и кровью, смогла выстоять и подняться с колен, пока не превратилась в Бонни. В отличие от последней она смогла сохранить пусть призрачную, но все же мечту, а с ней и любовь, тепло, понимание, нежность…

Так кто же она? Беспощадная Бонни или мечтательница Лиззи? Она не знала, она просто жила, просто грабила, просто убивала и просто… любила.

Прошлое было почти забыто. Джек Воробей, Уилл Тернер, Норрингтон, отец – все канули в Лету. Иногда лишь одна мысль терзала ее – не лучше, не достойнее ли было пойти на казнь. Мучительные судороги в петле – зато потом вечное успокоение, и не было бы последующих лет унижений, борьбы, страданий. Однако это трусливая мысль исчезала, не успев появиться: Элизабет, а уж тем более Бонни, была не из тех, кто сдается, покоряется, соглашается. Она будет убивать других, чтобы выжить самой, на крови врагов строить свое счастье, на золото других одаривать своих благодетелей. Встав на путь пиратства, найдя достойное для себя объяснение этому выбору, она уже не свернет с него. И ей не стыдно…

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#22 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:16 pm

Я однажды пообещала себе, что у меня в фике будет сцена после титров из 3 части пиратов, но так как меня занесло непонятно куда, я поняла, что такой сцены не получится. И все-таки я постаралсь сдержать слово и всунуть ее хотя бы вот в таком виде)


***

Пришло время покидать ставшую родной хижину, нужно было возвращаться на ставший родным «Либертад». Бонни боялась, что матросы могли заподозрить неладное и наконец вычислить, к кому так часто наведывается их капитан. Разговоры о том, куда она исчезает всякий раз, как только корабль бросает якорь на Тортуге, часто ходили в пиратской среде. Однако в наглые, пропитанные ромом головы не приходило иных мыслей, кроме тех, что их прекрасная Бонни проводит время не зря, развлекаясь напропалую с очередным любовником.

- Да уж, я могу не бояться разоблачения, - весело подумала Элизабет, вспоминая своих недоносков-подчиненных.

Уж кто только, по их мнению, не перебывал в ее постели, кого только не называли они ее новой любовью. И капитаны пиратских кораблей, и служащие королевского флота, которые не могли устоять перед этой бессердечной дрянью, а потом расплачивались за удовольствие в лучшем случае потерей ответственного поста. Все втайне мечтали разделить с Бонни любовное ложе и проверить, такая ли страстная и дерзкая эта женщина в постели, как и в бою. Однако никто не решался на такое безумство, зная дикий нрав и бешенство этой пиратки, что обрушивались на того, кто осмеливался вызвать ее гнев.



Проводя своей невидимой кистью по линии горизонта, талантливый художник писал поистине великолепную картину. Смешивая нежные оттенки голубого, розового, желтого, он неуверенными мазками стирал темную пыль ночи, придавая занимающемуся рассвету таинственность и загадочность.

Элизабет медленно брела в сторону причала. Да, это была именно она. У Бонни была совсем иная походка – твердая, полная властности и уверенности. Остановившись у воды, Элизабет смотрела, как первые солнечные лучи вырываются из темных вод. Решив оттянуть момент встречи с командой, она уселась прямо на прохладный после ночи песок. Бонни никогда бы не позволила себе такого.

Снова подумав о своих матросах, Элизабет улыбнулась. Столько историй выдумали они о ее ночных похождениях, столько любовников приписали. И ни одна душа не догадывалась, что творится в сердце их капитана. Впрочем, похоже, они были уверены, что как такового, сердца у нее не было вообще. Бонни никогда не вспоминала о прошлой жизни. Вспоминать была нечего. Она родилась тогда, когда на руке появилось клеймо. А вот Элизабет порой позволяла себе улыбнуться или украдкой смахнуть слезу, когда воспоминания овладевали ею.

Ленивое море раскинулось перед ней во всю ширь. Она улыбалась, как улыбалась всегда, когда ее охватывало чувство единения с этой неукротимой стихией. Но теперь это было другое чувство, другая радость. Несоизмеримо большая – ведь этот день настал. Сейчас он появится, улыбнется ей своей застенчивой благородной улыбкой, обнимет, прижмет к груди и…останется с ней навсегда. Словно в ответ на ее мысли на горизонте сверкнула и исчезла зеленая вспышка, и из пучины появился корабль, величественный и легендарный корабль-призрак. Она улыбалась искренне, нежно. Прошло десять лет! Целых десять долгих лет! Долгих? О нет, они пролетели как одно мгновение, будто на закате она уснула и проспала эти мучительные годы, а на заре она уже встречала его на берегу вместе с Джемом.

Но почему? Почему они пролетели так быстро? И почему Джем поет пиратскую песенку, которой она никогда не учила его? Песню, столь любимую капитаном Воробьем.

- Почему? – всхлипнула Элизабет и проснулась…


Этот сон снился ей не впервые, но каждый раз она готова была поверить, отдаться этой мечте. И каждый раз безжалостное утро солнечным лучом смеялось над ней, смеялось над сказкой, которую она выдумала, чтобы утешить себя. С тех пор как это волшебное видение впервые разбилось о неприветливую реальность, Элизабет разлюбила рассветы, возненавидела солнце и послушалась Бонни, забыв о Уилле, о Джеке, обо всех.

А теперь она сидит на этом песчаном берегу и любуется рассветом. Старые ошибки не научили ее? Она и сама не знает ответа, но, как и раньше, повинуется лишь своим чувствам, отдаваясь во власть прошлого.

Пусть команда выдумывает что угодно, но правды не знает никто, даже Долли Пламп. Даже она сама до недавнего времени не знала, а теперь знает, точно знает. Она любит их обоих. Всегда любила. И никогда не выберет одного из них, никогда не сможет. А тем более теперь, когда существует Бонни.

Впрочем, так было всегда. Она поняла это только теперь лишь потому, что стало все равно. Все перестало быть важным, значимым, существенным. Прошло всего три года, но она знала, что прошла вечность, которая навсегда развела их и повела по трем разным путям.

Все эти годы «Черная Жемчужина» ни разу не сверкнула на горизонте черными парусами, и о ее судьбе, как и о судьбе двух ее капитанов, ходили лишь слухи да легенды.

А вот «Летучий Голландец» иногда проскальзывал призрачной тенью невдалеке от «Либертад», но ни разу капитан Тернер не изъявил желания приблизиться к ее кораблю. Завидев его, он спешил отдать приказ опуститься в бирюзовые воды Карибского моря.

Стоя на капитанском мостике, Элизабет невидящим взглядом провожала скрывающиеся под водой мачты. Бедный Уилл, стремящийся превратить «Голландец» в настоящий призрак, чтобы только не нагнать страху на команды других судов, а, может, чтобы соблазн вернуться раньше срока не был бы таким мучительным. А ведь он даже не знал, от кого прятался, чьи любяще глаза провожали в пучину его корабль…

Так она думала вначале, пока однажды приказ опуститься на дно был отдан с опозданием, и она успела различить его лицо в серой дымке утреннего тумана. Забыв о своей команде, она счастливо улыбалась ему, а он… спрятал глаза и повернулся к ней спиной.

Она до смерти не забудет тот миг, его глаза, полные печали, смирения и быть может, как ей показалось, капли презрения.

Она гадала, за что он обошелся с ней так, почему оставил на верную смерть на том пустынном острове. Разве он не понимал, что ставя ее перед фактом, он все равно давал ей возможность выбирать – ждать его и погибнуть или стать тем, кем она и стала. Разве не он сам подтолкнул ее к этому, разве не он сам сказал, что на «Голландце» ей не место! А где же ее место? Она и пыталась найти его с самого детства. Жизнь посмеялась над ней, сделав ее дочерью губернатора, смеялась и дальше, когда она стала чем-то средним – уже не светской дамой, но еще и не пираткой. Она посмеялась над ней и в любви. Ее место всегда было где-то посередине, в этом случае – между Уиллом и Джеком.

Снова судьба сделала за нее выбор, сама ответила на предложение Уилла, а она словно во сне, согласилась с ним. И она любила его, искренне, открыто, доверчиво. Маленькая девочка из Англии, бредящая пиратами, нашла своего героя и отдалась ему, но не без остатка. Краешек ее души всегда оставался темной неизведанной территорией, и он заставлял ее желать большего, темного, того,
что запретно и оттого так сладко. И пусть кто-то скажет, что это невозможно, но сегодня она любила одного, а завтра другого. Теперь, когда мораль больше ничего не значила в ее жизни, Элизабет стала не просто искренней, она стала откровенной и в первую очередь с самой собой. Она признала, что, будь она женой Уилла, она была бы счастлива. Она бы растила его детей, улыбалась ему, клялась в вечной любви и … тут же изменяла. Она знала, что обязательно бы стала любовницей Джека Воробья. Она не смогла бы устоять. Зачем ограничивать себя в свободе, когда ее и так ничтожно мало. Так бы все и было, но снова вмешалась судьба и спутала все карты…

Элизабет рассмеялась, громко, развязно. Та встреча с Уиллом была вчерашним днем, а значит уже ничем, пылью, прахом, ветром. И снова стала все равно. Теперь она могла спокойно рассуждать о своей собственной жизни и смерти, как будто о чьей-то другой, чужой и далекой. Для нее умерли не только Джеймс Норрингтон, губернатор Суонн - Джека Воробья, Уилла Тернера и Элизабет Суонн также не было в живых.

А Бонни продолжала свой путь, оставляя за собой кровавый след и бесчисленное множество невероятных легенд, в которых со временем даже она сама не могла отличить правды от вымысла.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#23 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:19 pm

Многие скажут, что это начало Мери-Сью. Думайте, как хотите, но я так не считаю Просто мне нужен был человек, от лица которого я должна повествовать)

***

Вечернее багряное солнце окрашивало воду в пурпурный цвет. Его кровавые блики плескались в воде, облизывая яхты и небольшие катера. Пройдет полчаса, и солнце скроется в темной бездне на целую ночь. Сколько бы мне ни говорили, что это земля наша вертится, а не солнце, я предпочитала думать наоборот. Я воображала, что солнце каждый вечер погружается в темные воды и исследует таинственные уголки морского царства, а утром вновь выныривает на поверхность и дарит людям свой свет.

Запустив пальцы в теплый песок, я глубоко вдохнула. В ноздри ворвался пряный, терпкий аромат цветов и фруктов и такой родной соленый запах моря. Легкий бриз растрепал мои волосы, и я улыбнулась. Как же я люблю Барбадос, эти белоснежные пляжи, привлекающие тысячи туристов. Туристы… Каждый год они налетают на Бриджтаун, словно комары, и я задыхаюсь в их огромной толпе. Все труднее становится найти тихое место на берегу, чтобы любоваться закатом. Но я не сдаюсь, здесь, под пальмами, потягивая из трубочки фруктовый коктейль, я люблю проводить свободные вечера.

Легкий ветерок принес с собой звуки музыки, доносящиеся из отеля «Акапулько». Саксофон, гитара и неизменные африканские барабаны слились в дикий ритм, заставляющий тебя плясать против воли. Я снова улыбнулась и стала притоптывать ногой в такт музыке.

Удивительно. Днем, когда я ходила за покупками в центр Бриджтауна, я могла поклясться, что нахожусь в Лондоне. Под разноцветными тентами, укрывающими их от палящего солнца, туристы лениво размешивали сахар в черном, как ночь, и холодном, как лед, чае. Когда стоит удушающая жара, нет ничего лучше ледяного черного чая, чтобы утолить жажду. В любом случае в пять часов вечера вам ничего другого и не предложат – традиция как-никак. Не забудьте, вы находитесь в Маленькой Англии – на острове Барбадос. Прогуливаясь по элитному району Бриджтауна, вы удивитесь белоснежным домам в колониальным стиле, учтивым дворецким и скромным горничным. Вы не поверите, у нас даже есть своя Трафальгарская площадь. Но все это днем, а ночью, когда уставшие, но довольные туристы возвращаются с песчаных пляжей, в отелях начинается настоящее буйство. В каждом уголке есть свой оркестр, играющий настоящую дикую африканскую музыку, музыку, пришедшую к нам несколько веков назад, когда наши предки пришвартовывались в порту Бриджтауна с трюмами, полными золота, драгоценных камней и рабов с африканского континента.

Думаю, вам не покажется странным, что я люблю именно ночной город, безумный, дикий, страстный, город, утопающий в ромовых коктейлях, барабанных ударах, утопающий в сумасшедшей жаркой карибской ночи. Утром, задыхаясь от собственного безумства, Бриджтаун сдается и засыпает, превращаясь в тихий, размеренный уголок, где люди живут по тиканью часов Биг Бена. Город засыпает, чтобы набраться сил и ночью вновь опьянеть от своего безумия.

Но сегодня, пожалуй, я пойду домой. Сегодня за ужином дедушка обещал рассказать мне новую историю. Утром, когда я уходила, он загадочно подмигнул мне и дал понять, что, перебирая чердак, нашел что-то интересное, что-то, что явно придется мне по вкусу. А раз уж он так решил, нетрудно догадаться, о чем пойдет речь. Я уверена, сегодня он расскажет кое-что интересное о пиратах.

- Элизабет, это ты? – крикнула бабушка, когда я нечаянно хлопнула входной дверью.
- Я, - вяло ответила я, так как просто ненавидела, когда меня называли так официально, как будто мне лет сто, а никак не семнадцать. Вообще, не знаю, откуда взялась такая традиция, но в нашем роду сплошные Элизабет и Джеймсы. Уж не знаю, почему мои предки вцепились в эти два имени, но род наш просто изобиловал всякими Лиззи и Джемами.

Вот и моего деда, того самого, что собирается поведать мне сегодня какой-то секрет, зовут Джеймс. Джеймс Арчер. Он прибыл в Бриджтаун в 1945 году по делам, а, повстречав здесь мою бабушку, остался навсегда. Дедушка для меня самый близкий человек, он всегда был тем, кому я доверяла все свои детские тайны, а он радовался и плакал вместе со мной, разделяя мои детские мечты и участвуя в веселых проказах.

Я всегда была какая-то не такая, странная, как называли меня одноклассники. Родившись на берегу Карибского моря, они воспринимали его как данность, как средство заработка, просто как живописный фон для их размеренной жизни. А я так и не могла привыкнуть к изумрудно-лиловым волнам, и каждое утро бросалась к окну, чтобы убедиться, что я не выдумала его, что я действительно живу на Барбадосе прямо на побережье Карибского моря. Я ценила его, любовалась им, я чувствовала его и каждый раз удивлялась ему. Море всегда звало меня, манило, и я не понимала почему. Мне казалось, оно хранит в себе какую-то тайну, которую мне еще предстоит разгадать.

И только дедушка разделял мою «морскую болезнь». Родившись в Нью-Провиденсе, что на Багамах, он все детство также провел в море и так же научился ценить его.

Пройдя в свою комнату, чтобы переодеться, я заглянула в зеркало. Ну и откуда у меня такие черные глаза? У всех моих родственников глаза были светло-карие, а у меня два черных угольных озера. Они бы не так выделялись, если бы не светлая кожа и золотистые волосы. Сплошная дисгармония! Мама у меня тоже золотоволосая, но с глазами у нее все в порядке. А бабушка все время говорит, что это у меня от дьявола. Она каждый раз ходит в церковь и молится за меня, «изгоняет из меня чертовщину», а мы с дедушкой только тихо посмеиваемся над ее стараниями.
- Забавно, - говорю я ему.
- Интересная штука, - вторит он мне.

- Элизабет! – нетерпеливо крикнула бабушка, и я, застигнутая врасплох, уронила заколку.

- Зараза! – буркнула я и рассмеялась. Ну вот, и откуда у меня такие глупые выражения? Странная я, одним словом.

- Ну что, Лиззи, хочешь услышать легенду о пиратских сокровищах? – загадочно начал дедушка.
- Дедушка, - уныло протянула я. – Ты лучше меня знаешь, что не было никаких пиратских сокровищ.
- Ты родилась в Нью-Провиденсе или я? – обиделся он и упрямо повторил: – Сокровища были!
- Факты это отрицают, - гнула я свою линию, накладывая себе в тарелку салат.
- А вот и нет!
- А вот и да!
- А вот и нет!
- А вот и да!
- У-у-у, - разозлился дедушка. – А как же Остров Кокос, на котором Огюст Гисслер…
- …однажды нашел золотой дублон чеканки 1788 года, - как ни в чем не бывало продолжила я, ибо выросла на этих историях и знала их наизусть.
- Вот, - закивал головой дедушка, как будто это что-то доказывало. - А остров Мона, где бродяга…
-… как-то нашел на берегу кругленькую сумму в 40 000 тысяч долларов, - с набитым ртом пробубнила я.
- Не говори с полным ртом, – тут же ворчливо среагировала бабушка, до сих пор молчавшая, понимая, что вступать в перебранку с такими упрямцами, как я и мой дед, бесполезно.
- Угу, - кивнула я, и, прожевав, наконец спросила, что же такого ценного дедушка нашел на нашем старинном чердаке.
- А вот что! – торжественно сказал он и протянул мне желтую, сморщенную, потрепанную книжку.

Аватара пользователя
Tais
Сообщения: 509
Зарегистрирован: Сб дек 13, 2008 7:56 pm
Поблагодарили: 5 раз

Re: Tais - Леди и джентльмены удачи

#24 Сообщение Tais » Сб янв 09, 2010 2:26 pm

Брезгливо взглянув на нее вначале, я тут же выхватила ее из дедушкиных рук. Обожаю всякий хлам!
Недавно, расследуя наш чердак, который на данный момент был для меня величайшим кладом, мы наткнулись на настоящую драгоценность – семейное древо. Вот что помогло мне узнать о баснословном количестве Элизабет и Джеймсов, появившихся на свет в нашем роду. Бумага была потрепанной и выцветшей, и мы с трудом разбирали фамилии, имена, даты рождения и смерти. Под некоторыми именами мелким убористым почерком иногда был описан какой-то интересный эпизод из жизни того или иного Джеймса или Элизабет. Оба мы с дедушкой не просто так исследовали эту бумажку. Нас интересовал 17 век – расцвет пиратства в Карибском бассейне, а учитывая то, что все предыдущие Джеймсы проживали в Нью-Провиденсе, мы втайне от всех и даже друг от друга лелеяли надежду, что кто-нибудь из наших далеких родственников принимал непосредственное участие в пиратских набегах.

Нас с дедушкой еще и потому называли чудаковатыми, что кроме нас двоих, в пиратской жизни никто не видел романтики, приключений, таинственности. Живя в Карибском бассейне, все привыкли считать пиратов разбойниками, злодеями, разорившими, истребившими их семьи пару веков назад. Мы же с дедом мечтали о свободе, о величественном корабле с черными парусами и попутном ветре.

Теперь представьте, какого было наше разочарование, когда мы обнаружили, что фамильное древо ведется лишь с начала 18 века, где некий Джеймс Суонн женился на некой Марии, и у них родилась дочь, как не сложно догадаться – Элизабет. Кто нас интересовал больше этого Джеймса, покинувшего сей бренный мир в 1740 году, так это его родители, которые явно были если не участниками, то хотя бы свидетелями золотого века пиратства. Чуть позже, копаясь в архивах, мы обнаружили, что во второй половине 17 века некий Суонн являлся губернатором Ямайки и проживал в прекрасном особняке в Порт-Ройале. Быть может, мы бы и не нашли никаких родственных связей между этим Суонном и нами самими, если бы не одно но. У губернатора была дочь – Элизабет. Лучшего доказательства для нас с дедом никто бы и не придумал и теперь никто не смог бы переубедить нас, что вышеупомянутая мисс – моя да и дедова прапра- и еще много раз пра – прабабушка. Только не думайте, что это нас очень обрадовало. Да, теперь мы точно установили, что наши предки были выходцами из Англии, но все наши мечты разрушились в один миг. Губернатор и его дочка - светские люди, это значит, что мы стояли по разные стороны закона с капитанами Черной Бородой, Киддом, Пьером Леграном, Барбоссой, Франсуа д’ Оллоне, Джеком Воробьем, Эдуардом Дэвисом и многими другими.

Кое-как подсчитав, мы решили, что самый первый Джеймс в нашем родовом списке и был сыном вышеупомянутой Элизабет Суонн. Итак, разочарованию не было предела, но мы не унывали. Все же кое-что не сходилось. Во-первых, в архивах были какие-то пробелы, явно скрывающие страшно темную историю, связанную со смертью губернатора Суонна и прибытием в Порт-Ройал кораблей Ост-Индской Торговой компании. К тому же, не заметив вначале, вскоре мы обратили внимание на еще одну деталь. Предположим, первый Джеймс действительно был сыном Элизабет Суонн, но кто был его отцом? И почему сей Джеймс в родоводе значится под фамилией матери, а не отца?

Посоветовавшись с дедом, мы решили, что значить это могло только одно – мать дала сыну не фамилию отца, а свою собственную, а это в свою очередь значило, что первый Джеймс был внебрачным ребенком. Такое открытие удивило нас и почему-то даже обрадовало. Что могло произойти с дочкой губернатора, что она родила ребенка, будучи незамужней женщиной? Пятно, и очень даже приличное, уже было на ее репутации и мы перестали думать, что наши предки были такими уж до тошноты безупречными. К тому же странная смерть губернатора… В общем, пищи для размышлений было много, но пока мы не спешили с выводами. И вдруг дедушка откопал что-то новенькое – эту потрепанную развалюху-книжку. А видя его хитрющие глаза, я поняла, что он откопал в ней нечто интересное.

Усевшись в кресло, я аккуратно перелистнула первую страницу и разочарованно вздохнула. Это была старинная книга о морских разбойниках и несомненно являлась раритетом, который бы мы могли недешево продать любому музею, но вряд ли в ней было что-то новое для меня. И вдруг книга сама открылась на странице, которую, видимо, когда-то зачитали до дыр. Капитан Джек Воробей – пират, сумевший ускользнуть от семи агентов Ост-Индийской торговой компании, сумевший захватить порт Нассау, не сделав ни единого выстрела, сумевший выбраться с необитаемого острова, будучи оставленным там после бунта на его корабле. Что ж, и это для меня не новость. Уж не знаю почему, но Джек Воробей всегда был любимым из всех пиратов, о которых я читала. Известный своей неординарностью, харизмой, обаянием, он незаметно поселился в моей голове. Впрочем, я вру, все же самой любимой пиратской личностью оставалась и остается Бонни, женщина, доказавшая всем, на что она способна.

Нарушив мои невеселые мысли, в комнату зашел дедушка и протянул мне бокал вина. Хоть мы и живем в месте, где ром почитают, как некое божество, дедушка не горел желанием спаивать свою несовершеннолетнюю внучку.

- Так выпьем по чарке, йо-хо! – пропели мы и чокнулись бокалами.
- Ну что? – нетерпеливо спросил дедушка, кивая в сторону книжки.
- Ничего, - буркнула я.
- Я так и думал, что ты не заметишь.
Я вскинула бровь и непонимающе уставилась на него.
- Взгляни на верхний уголок самой первой страницы, - раздуваясь от гордости, подмигнул дедушка.
Я последовала его совету, но не обнаружила там ничего, кроме непонятных чернильных разводов.
- Держи лупу, горюшко, - снисходительно посоветовал дедушка.
Я надула губы, но все же взяла лупу. Аккуратным почерком на бумаге было выведено: Доченьке Лиззи в подарок на 10-летие от любящей мамы. 16**. Лондон.

Дата и город не оставляли сомнений в том, что милая девчушка Лиззи и была дочерью губернатора Суонна и матерью незаконнорожденного Джема.
- Ух-ты, - восторженно проговорила я и одним махом осушила свой бокал.
А дедушка весь сиял, довольный впечатлением, произведенным на меня. Как же раньше на нашем огромном чердаке мы не нашли таких полезных документов, рукописей, книг. Значит дочка губернатора зачитывалась книгами о пиратах с самого детства, а особенно ее интересовал один из них – Джек Воробей.
- Представляю, каких трудов стоило мамочке этой Лиззи найти в Лондоне такую запрещенную вещицу, как книгу о пиратах, - присвистнула я.
- Да уж, – задумчиво ответил дед.
- Эй, ты что это выдумал, - толкнула я его, увидев хитрые искры в его глазах.
- А не хочешь ли ты проверить, что же случилось с этой Элизабет и ее отцом, что за темная история с Ост-Индской торговой компанией и незаконнорожденным сыном. И почему, если Суонны проживали в Порт-Ройале, сын Элизабет Джеймс оказался в последствии в Нью-Провиденсе – логове пиратов?

Ответить

Вернуться в «ФАНФИКИ С РЕЙТИНГОМ NC-17»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 11 гостей