Шинигамская академия

Здесь размещены фанфики по разным Фандомам. В случае большого количества фанфиков на один Фандом, по нему создается отдельный подфорум.

Модераторы: piratessa, ovod, Li Nata

Ответить
Сообщение
Автор
Аватара пользователя
Briza
Сообщения: 14291
Зарегистрирован: Сб ноя 27, 2010 12:36 pm
Реальное имя: Марина
Откуда: остров Эдзо, Хакодате, форт Бентэн
Благодарил (а): 88 раз
Поблагодарили: 89 раз
Контактная информация:

Шинигамская академия

#1 Сообщение Briza » Чт июн 07, 2012 11:24 am

Название: Шинигамская академия.
Автор: Briza (на Фикбуке известна как Lady Briza).
Бета: отсутствует.
Фэндом: аниме "Тёмный дворецкий" (Kuroshitsuji) - первый и второй сезоны, а также мюзикл "The most beautiful death in the world" (Kuroshitsuji).
Персонажи: из канонических - Грелль Сатклифф, Уильям Ти Спирс, Рональд Нокс, Эрик Слингби, Алан Хамфриз. В эпизодах - Гробовщик в свою бытность Легендарным Жнецом. Кроме того, очень много моих собственных персонажей.
Рейтинг: пока PG-13, а дальше будет видно.
Жанр: юмор, повседневность, AU, возможен лёгкий слэш.
Размер: миди или макси.
Предупреждения: ООС, много ОМП, возможно, позднее будут и ОЖП.
Дискламер: права на канонических персонажей принадлежат из законным правообладателям. Мои персонажи принадлежат мне.
От автора: фанфик пишется по заявке, размещённой Lia Suttcklife на Фикбуке.
Автор данного фанфа посчитал нужным сделать Грелля сыном Гробовщика и дать ему "настоящее" имя. Кроме того, в фанфике будет несколько неканонических персонажей, без которых связного сюжета просто не получилось бы.
P.S. Несмотря на то, что речь в фанфике идет именно о времени обучения персонажей в Колледже Жнецов, а не в Академии, фф был назван так по аналогии с фильмом "Полицейская академия".
Статус: в процессе написания.
Комментарии: http://www.pirates-zone.com/viewtopic.php?f=23&t=1421


ПРОЛОГ

Последние отблески закатного солнца играли на стене кабинета мистера Чарльза Маккензи, директора Колледжа Жнецов. Кабинет этот был обставлен скромненько, но со вкусом: никакого излишества, вроде лепнины и вычурной мебели: стены оклеены скромными зелёными полосатыми обоями, на окнах – плотные занавеси изумрудного цвета, под стать полоскам на обоях, из мебели – только самое необходимое. Тяжёлый добротный стол, шкаф из морёного дуба, где хранились личные дела учеников Колледжа, да несколько стульев с зелёной гобеленовой обивкой – вот и вся обстановка. Да, ещё был изумрудно-зелёный ковёр на полу – такой мягкий и пушистый, что в его ворсе, казалось, можно было утонуть.

Часы, висевшие на стене, показывали без четверти восемь вечера. На первый взгляд, могло показаться странным, что директор Колледжа всё ещё находился в это время на своём рабочем месте, однако у мистера Маккензи были причины задержаться в своём кабинете. Вернее, одна причина: та самая, что стояла сейчас перед его рабочим столом, и с самым нахальным видом зевала, даже не удосужившись прикрыть свой зубастый рот рукой.

Это был худой, скорее даже тощий подросток, лет тринадцати на вид, с довольно короткими, немного растрёпанными волосами странного ярко-алого цвета и золотисто-зелёными глазами, глядевшими на мир немного нагло и самоуверенно. Одет парень был в изумрудно-зелёный камзол, коричневые бриджи до колен, белые шёлковые чулки и чёрные кожаные туфли с золочёными пряжками. На голове у него была треугольная шляпа с золотой окантовкой и с плюмажем из белых страусовых перьев. В руках этот мальчишка держал довольно объёмистый саквояж из добротной свиной кожи.

Мистер Маккензи, которому пришлось задержаться в своём рабочем кабинете на пару часов, из-за стёкол своих очков в золотой оправе, несколько неодобрительно взирал на юного посетителя. Но только лишь на него. Стоявший же за спиной мальчишки высокий Жнец с длинными волосами платинового оттенка, облачённый в форменный костюм и державший в руках Косу Смерти, украшенную скелетом, вызывал у директора Академии совсем другие чувства, весьма далёкие от раздражения. Ещё бы! Не каждый день в Колледже появляются такие посетители, как этот. Знаменитейший из всех Жнецов, получивший прозвище Легендарный... Да-да, ТОТ САМЫЙ! Который отправил в ад душу Робин Гуда и который не так давно приговорил к смерти Марию-Антуанетту… Вдвойне обидно, что у такого заслуженного… скажем так, человека, подрастает такой невоспитанный и дерзкий сын. Ибо этот наглый мальчишка, который сейчас, стоя перед директорским столом, зевал с риском вывихнуть себе челюсть, и был сыном Легендарного Жнеца… Надо же, НАСКОЛЬКО сильно иногда природа отдыхает на детях гениев!.. Кстати, как там зовут этого малолетнего хулигана?..

Мистер Маккензи, поправив на носу очки, взял со стола лежавшую там метрику и принялся её изучать.

- Значит, молодой человек, - сказал он, прочитав то, что ему нужно было выяснить. – Вас зовут Габриэлем Сатклиффом?

- Не совсем так, - хихикнул парень, к которому директор колледжа обращался. – Во-первых, Мистер-Как-Вас-Там, меня не зовут: я сам прихожу… если, конечно, считаю это необходимым и выгодным лично для себя. А, во-вторых, - склоняясь над столом, неожиданно рявкнул он прямо в лицо мистеру Маккензи. – Я ненавижу имя Габриэль... Это вам ясно? Или, может, мне повторить ещё раз… Для особо бестолковых?

- Габби! – прикрикнул на сына Легендарный. – Не забывай, кто ты и где ты находишься! В этом колледже тебе предстоит провести ближайшую пару лет, и на твоём месте очень неблагоразумно с первого же дня своего поступления в это учебное заведение, портить отношения с его директором. Кроме того, мистер Маккензи старше тебя, по крайней мере, лет на триста, и, несомненно, не заслуживает такого отношения к себе с твоей стороны…

- Да плевать я хотел на этот колледж и на его директора! – нагло ухмыльнулся парень, демонстрируя всем присутствующим в кабинете заострённые, как у акулы, зубы. – Я сто раз говорил, что не желаю становиться Жнецом. Моя мечта – это театральные подмостки, но никто не желает это учитывать… «Ах, Габби, ты должен, ты обязан!» - умело передразнил он голос своего отца. – Интересно, кому это и чем я обязан?

Мистер Маккензи смотрел на этого странного мальчишку, и всё больше понимал, что тот в чём-то прав. Да, действительно: у того, кто родился Жнецом, нет права выбора профессии, но зато есть возможность жить практически вечно… Бессмертие в обмен на работу по сбору душ – это не такая уж скверная сделка. Однако далеко не все Жнецы так считали. Вот потому-то в колледже будущим сотрудникам корпорации «Несущие смерть» и давалась возможность хоть немного побыть тем, кем им не суждено будет стать в дальнейшем. Художником, музыкантом, скульптором, фотографом, даже садовником или медиком, если у кого-то из студентов паче чаяния возникнет такое желание… Интересно, как поведёт себя этот мальчишка, когда узнает, что в колледже работает множество кружков по интересам, где молодые шинигами могут заниматься тем, к чему у них лежит душа?..

- Да, молодой человек, я вас прекрасно понимаю, - кивнул мистер Маккензи. – У всех у нас в молодости есть желание перепробовать множество профессий и выбрать ту единственную и неповторимую, которая станет нашей профессией на всю жизнь. Но, видите ли, - добавил он. – К сожалению или к счастью, шинигами в отличие от людей лишены права такого выбора.

- Почему – к сожалению или к счастью? – удивился невоспитанный сынок Легендарного.

- Потому, что наряду с тем, что нам никогда не грозит безработица, мы оказываемся лишены возможности заниматься тем, о чём мечтали в детстве. Хотя, опять же, для некоторых нет ничего хуже, чем самостоятельно делать выбор, поэтому для таких личностей это явное благо… Если вы, конечно, понимаете, о чём я хочу сказать...

Мальчишка, приоткрыв рот, слушал всё, что говорил ему мистер Маккензи. Не сказать, чтобы он был со всем согласен, однако понимал, что директор колледжа в чём-то был прав.

- Да, - господин директор, - кивнул он. – Я понимаю… Ну, что ж, - добавил он со вздохом. – Чертовски жаль, что я не могу сам выбирать, чем мне заниматься в будущем. Но ведь, если такова участь всех шинигами, то, значит, так тому и быть.

- Умный мальчик, - улыбнулся директор колледжа. – Вижу, молодой человек, что вы всё схватываете на лету и с вами можно договорится о компромиссе… Ну, что ж, - добавил он. – В таком случае, могу вас обрадовать: в то время, которое вы проведёте в нашем колледже, у вас будет возможность в свободное от учёбы время заниматься тем, к чему лежит душа. Ну, например, заниматься музыкой… Скажите, вы на чём-нибудь играете?

- Играет?! – внезапно расхохотался Легендарный. – Ну, да, конечно: он просто замечательно умеет играть на нервах… Впрочем, у вас и у вашего коллектива скоро будет возможность убедиться в этом на собственном опыте…

- А что? Можно? – внезапно оживился его отпрыск.

- Что – можно? – не понял мистер Маккензи. – Если играть на нервах – то это строжайше запрещено. А если вы о том, можно ли будет вам выучиться играть на музыкальном инструменте, то – да, это можно. И такие занятия только приветствуются учителями и наставниками колледжа… Кстати, а на каком именно инструменте вы бы желали играть?

- На гитаре и на рояле, - не задумываясь, ответил мальчишка.

- А сможете ли? – усомнился директор колледжа. – Всё-таки, и на одном-то музыкальном инструменте непросто учиться играть, не то что на двух сразу, особенно, если учесть, что у вас ещё и основная школьная программа будет, и профессиональная жнеческая подготовка, которые отнимают добрую половину времени учащихся Колледжа…

- Конечно, смогу! – уверенно кивнул парень. – Вы, господин директор даже не представляете, какой я упрямый: уж если мне что в голову встряло, ни за что от своей идеи не откажусь!

- Ну, вот и договорились, - улыбнулся мистер Маккензи. – Ты учишься играть на гитаре и на рояле, а за это обещаешь вести себя хорошо и не играть ни у кого на нервах… Договорились, Габриэль?

- Что-о? – внезапно возопил мальчишка. – Снова Габриэль?! Сколько раз я буду вам повторять, что Я НЕНАВИЖУ ЭТО ИМЯ!!! – последние четыре слова он выкрикнул прямо в лицо остолбеневшего от такой наглости мистера Маккензи.

- Но, молодой человек! – воскликнул директор колледжа. – Ведь у вас в метрике стоит именно это имя… И как же тогда нам тут изволить вас называть, если имя Габриэль вам решительно не нравится? Может быть, Габби, как вас зовёт ваш отец?
- Только не Габби! – хлопнул кулаком по столу мальчишка. – Зовите меня… Зовите меня… Греллем! Во, точно: это имя мне нравится: оно не детское и не дурацки-слащавое…

- Но ведь в документах же написано… - начал, было, мистер Маккензи.

- Да клал я… пресс-папье на ваши документы! – в запале воскликнул Габриэль… которого отныне больше никто и никогда не станет называть данным его родителями именем. – В общем, так, - добавил он с самодовольной ухмылкой. – Отныне все, я подчёркиваю – ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ! – должны звать меня только Греллем и никак не иначе… Кстати, па, это и тебя касается! – обратился он к отцу.

- А я что? – вопросительно поднял бровь Легендарный. – Ты уже взрослый парень, сын, так что сам решай, как тебе зваться… Хоть Юстинианом Великим себя назови, хоть Гаем Юлием Цезарем, хоть Пипином Коротким – мне на это плевать с высокой колокольни. Хочешь, чтобы над тобой весь Департамент потешался – так и на здоровье… И вообще, - добавил он, обращаясь уже к директору. – Я, наверное, пойду, а то мне ведь, ещё в ночную смену сегодня работать. Надеюсь, мистер Маккензи, что в вашем колледже из этого вот шалопая – моего сынка, сумеют выколотить всю дурь и из него всё-таки выйдет толк?

Сказав так, он повернулся и вышел из кабинета, оставив своё единственное чадо один на один с директором колледжа.

- Ага, па, всенепременно! – с ехидной ухмылкой прошептал вослед отцу Грелль. – Конечно, из меня обязательно выйдет толк… А бестолочь... останется!..


ГЛАВА 1

После того, как за Легендарным закрылась дверь, и мистер Маккензи, и новый ученик подведомственного ему колледжа, явно вздохнули с облегчением. Первый – оттого, что в обществе столь выдающейся личности чувствовал себя не вполне уверенно, а второй – потому, что без отца он мог теперь вести себя так, как только в голову взбредёт и не рисковать при этом получить ремнём по заднице. Правда, директор Колледжа понимал, что теперь справляться с маленьким негодником предстоит ему самому, но ведь, в конце концов, он был взрослым, немало пожившим шинигами, а его оппонент – всего лишь сопливым мальчишкой… Правда, вздорным и дерзким… Но мистеру Маккензи и не таких на своём веку уже приходилось обламывать. Да и нужно ли это делать, директор просто не знал. В принципе, Чарльз Маккензи не был жестоким по своей натуре и вообще не слишком любил разного рода конфликты. Он принадлежал к той категории… скажем так, людей, которым было чем биться, проще договориться. И именно этим он и собирался сейчас заняться…

– Ну, что ж, Грелль, – вполне дружелюбно сказал он своему новому подопечному. – В таком случае, давай я тебя отведу в комнату, в которой тебе предстоит жить в течение следующих трёх лет.

Мальчишка несколько подозрительно покосился на директора Колледжа, словно бы надеясь заметить какой–то подвох, но, поскольку мистер Маккензи выглядел более чем искренним, решил с ним не спорить… Тем более, что директор больше не делал попыток называть его столь ненавистным ему именем Габриэль…

– Хорошо… Мистер Маккензи, – процедил он сквозь зубы и, на всякий случай, не спуская глаз с директора Колледжа, пошёл вслед за ним по длинному и довольно узкому коридору, всё ещё залитому светом заходящего за горизонт солнца.

Впрочем, от кабинета они успели отойти не слишком далеко, когда случилось нечто непредвиденное. Дело в том, что мистер Маккензи, который, в отличие от своего юного спутника не таращился, открыв от изумления рот, на висевшие на стене старинные картины и гобелены, заметил стоявшего возле открытого окна светловолосого паренька лет двенадцати, почти скрытого от посторонних глаз тяжёлой бархатной шторой, который целился из рогатки в сидевшую на дереве ворону.

– Та–ак!.. – нахмурившись, произнёс директор Колледжа, подходя к оконной нише и отдёргивая штору. – Ну, и кто же это у нас тут прячется?

Заслышав голос строгого директора, мальчишка резко обернулся и в мгновение ока спрятал за спину рогатку.

– Ох, это вы, мистер Маккензи, – произнёс он. – А я тут… Закатом из окна любуюсь…

– И для этого вам непременно понадобилась рогатка? – усмехнулся директор Колледжа. – Между прочим, Рональд Нокс, – добавил он. – Вы поступили в Колледж всего семь дней назад, и я вас уже четвёртый раз за эту одну–единственную неделю, что вы провели здесь, вижу с рогаткой в руках. И это при том, что жнецам, как взрослым, так и тем, кто учится в колледже или в академии, категорически запрещено использовать в своей работе огнестрельное и метательное оружие, будь то винтовка, пистолет, аркебуза, праща, бумеранг или рогатка. Но вы упорно продолжаете игнорировать все замечания и на настоящий момент на вашей совести не менее десяти разбитых стёкол.

– Из–звините, мистер Маккензи, – низко опустив голову, произнёс Рональд. – Обещаю, что этого больше не повторится… Честное шинигамское…

– Что толку от ваших обещаний? – покачал головой директор. – Вы уже сто раз обещали это и мне, и мистеру Джойсу, и мисс Эдмондс, и другим преподавателям и обслуге Колледжа… Но раз за разом вы забываете о том, что обещали больше не стрелять из рогатки, и число разбитых вами стёкол за это время существенно увеличилось… Знаете что, Нокс? – добавил мистер Маккензи. – Дайте-ка мне сюда вашу рогатку… А то ведь, если она по прежнему будет у вас, то во всём Колледже скоро не останется ни одного целого окна…

Рон обиженно засопел, но всё же отдал рогатку директору колледжа.

– Кстати, – вдруг вспомнил мистер Маккензи. – Вы так и не объяснили мне, для чего это вам понадобилось с этим вот грозным оружием отстреливать ворон. Ну-ка, признавайтесь, Нокс, почему вы снова хулиганили?

– Ну–у, видите ли, мистер Маккензи, – протянул Рональд. – На самом деле, я вовсе не собирался хулиганить. Я… Я просто хотел помочь одному своему приятелю.

– Вот значит, как? – удивлённо поднял бровь директор. – И для этого, Нокс, вам понадобилось непременно подстрелить ворону, а заодно переколотить пару–тройку ближайших окон?

– Да, именно так, – кивнул провинившийся мальчишка. – Видите ли, мистер Маккензи, Алан Хамфриз… В общем, ему в кружкЕ по ветеринарии велели принести на это занятие дохлую птицу для препарирования. А где Алан её может раздобыть, если за территорию Колледжа никого из учеников не выпускают? Вот он и попросил меня подстрелить ему ворону или какую-нибудь другую птицу.

– А почему же Хамфриз сам не отправился на охоту за вороной? – удивился мистер Маккензи. – И почему он попросил об этом именно вас, Рональд, а не, скажем, своего соседа по комнате?

– Наверное, потому, что Алан патологически не способен прихлопнуть даже муху, – пожал плечами Рональд. – А Эрик, его сосед, на занятиях в секции бокса повредил сухожилие на запястье и теперь не способен удержать в правой руке даже ложку, а не то, что рогатку.

– Всё с вами ясно, – покачал головой мистер Маккензи. – Ладно, Нокс, вы свободны, можете идти… И, ах, да, – добавил он, кое о чём вспомнив. – Не могли бы вы отвести своего нового одноклассника в его комнату, ну, в ту самую, которую сейчас занимает один только Уильям Ти Спирс, а потом, когда он оставит там свои чемоданы, проводить его к миссис Флиндерс?

– Ну, вообще–то я должен идти на занятия в изостудию… – протянул Рональд. – Но если вы так желаете, мистер Маккензи, то я могу выполнить вашу просьбу… Но только при одном условии, – хитро усмехнувшись, добавил мальчишка.

– И при каком же? – спросил директор Колледжа.

– А вот при таком, – ответствовал Рональд. – Как вы и просили, я отведу этого парня в его комнату и прослежу, чтобы он получил у кастелянши школьную форму и всё прочее, а вы за это никому из преподавателей не станете говорить о том, что видели меня с рогаткой. Идёт?

– Что–о?! – от возмущённого вопля мистера Маккензи, стоявший возле директора Колледжа Грелль аж подскочил на добрых два фута. – Что ты себе вообще позволяешь, дрянной мальчишка? Ты хоть понимаешь, с кем ты сейчас торгуешься?

– Конечно, – уверенно кивнул Рон. – Иначе я бы не стал предлагать вам эту сделку. Но, мистер Маккензи, – добавил он. – Я забыл вам сказать ещё кое о чём.

– Да? – удивился директор. – И о чём же?

– А вот о чём, – усмехнулся Рональд. – Если вы выдадите мой секрет, то я выдам ваш… Смекаете?..

Тут Грелль, который с раннего детства был большим любителем до чужих тайн и секретов, насторожил уши. Но если он рассчитывал что–то подслушать, то его ждало жестокое разочарование. Неизвестно, о каком таком секрете говорил директору Рональд, но тот отчего–то не пожелал, чтобы тайное вдруг стало явным, и очень быстро согласился на условия дерзкого ученика.

– Ладно, будь по–вашему, проворчал мистер Маккензи. – Но только, пожалуйста, не забывайте о том, что и вы мне кое–что обещали.

– Конечно, не забуду, честное шинигамское! – клятвенно пообещал Рональд и, схватив Грелля за руку, потащил его за собой по коридору, на прощание небрежно помахав рукой директору колледжа.

– Да–а, вот это в нынешнем году и набор! – покачал головой мистер Маккензи, когда оба его подопечных скрылись за поворотом. – Один хамит и дерзит, другой в таком нежном возрасте уже пытается со мной торговаться, третий патологически не способен убивать, четвёртый увлечён боксом настолько, что напрочь забывает об учёбе, пятый никого из одноклассников ни в грош не ставит, шестой… Впрочем, нужно ли продолжать?.. Не–ет, однозначно: ни один из этих маленьких негодников никогда не сможет стать нормальным, хорошим жнецом… Только Всевышний знает, что из них получится, но в том, что все они пойдут по кривой дорожке – в этом я уверен на все сто процентов…

Продолжая ворчать себе под нос, мистер Маккензи вернулся в свой кабинет. Он и так сегодня слишком уж задержался на работе. Конечно, дело - прежде всего, но ведь, пора и честь знать… Тем более, что завтра будет ещё один день, полный хлопот и треволнений…

Шла вторая неделя нового учебного года – самая «горячая» пора для руководства Колледжа и его педагогического состава. Младшие ученики привыкают к своему новому дому и к учителям, ну, а те, в свою очередь, к ним самим. Средние и старшие по возрасту ученики после каникул готовятся к практике, проводят целые дни в тренировочных залах, где на практике овладевают приёмами обращения с оружием… У младших порой случаются истерики из–за разлуки с родителями, у старших нередки нервные срывы по причине усиленных тренировок. И в каждом случае именно ему, директору колледжа, приходится разруливать все эти неприятности… Плохо, очень плохо, что по штату Колледжу Жнецов не положен психолог, это разрешило бы добрую половину всех проблем и сделало бы обстановку более доброжелательной… Но на нет – и суда нет. Вот и приходится педагогическому коллективу, состоящему всего лишь из одного директора и десяти учителей, самостоятельно решать все проблемы, связанные с учениками, с их мировоззрениями и повадками...

Однако – мистер Маккензи ясно понимал это – есть ученики, которым никакой, пусть даже самый лучший психолог уже не поможет. Взять к примеру, того же Алана Хамфриза у которого рука не поднимается ни на одно живое существо, а невольное убийство мухи или жука способно довести его до нервного срыва и депрессии… Непростительный для будущего Жнеца недостаток, непростительный. Но вместе с тем, парень очень дружелюбен и старателен, учится в колледже всего пять дней, но уже считается одним из лучших учеников в своём классе... Или вот, например, новый ученик, Габриэль Сатклифф… Кто именно, какой психолог способен излечить его от дерзости и нахальства? Никто... А ведь он запросто может основательно отравить жизнь не только всему педагогическому коллективу колледжа, но и своим одноклассникам, а позднее – и однокурсникам, и коллегам по работе… Да и самому ему в жизни придётся ох, как нелегко…

Конечно, можно было бы просто плюнуть на всё это и предоставить этих учеников, да и других тоже, их судьбе и пусть с ними будет то, что будет. Но мистер Маккензи просто физически не мог так поступить. За долгие годы и десятилетия, прошедшие с того времени, когда он отошёл от оперативной работы и заступил на пост директора Колледжа Жнецов, он так и не научился видеть в своих учениках всего лишь будущие штатные единицы, сливающиеся в некую безликую массу. Он видел в каждом из них личность, и в том была его беда и главная проблема. Каждый из учеников Колледжа был для него почти как родной ребёнок и он не жалел ни времени, ни сил для того, чтобы вырастить из детей хороших Жнецов, которые стали бы гордостью того отдела, где им придётся потом работать…

Мистер Маккензи усмехнулся, припомнив о том, что когда–то через его Колледж прошли родители, деды и прадеды, а также бабки и прабабки новых учеников. Да, было время, когда сто, двести, и даже триста лет назад они вот так же пришли сюда совсем ещё детьми, а через три года перешли в Академию уже вполне взрослыми юношами и девушками. Позднее он иногда встречал их в головном офисе Корпорации, куда приходил по важным вопросам и ни разу ни один из бывших учеников не опорочил своё доброе имя и честь своей первой Альма Матер… А ведь, у многих из них на момент поступления в Колледж, характер тоже был, прямо скажем, не мёд и не сахар…

«Ну, что ж, – мысленно усмехнулся мистер Маккензи. – Надеюсь, что так будет и впредь. Хотелось бы верить, что и новые ученики, и те, кто в этом году переходит в Академию, тоже не посрамят чести родного колледжа».

С этими мыслями он взял с вешалки на стене своё пальто и шляпу и, надев их, вышел из кабинета.
Времени бег несёт перемены... (с), S.H.

Ветер весенний несет лепестки вишен ввысь,
Круг замыкая итогом минувших лет.
Пусть мимолетней цветения вся наша жизнь,
След от кругов на воде – это тоже след. (с), "Волки Мибу"

Аватара пользователя
Briza
Сообщения: 14291
Зарегистрирован: Сб ноя 27, 2010 12:36 pm
Реальное имя: Марина
Откуда: остров Эдзо, Хакодате, форт Бентэн
Благодарил (а): 88 раз
Поблагодарили: 89 раз
Контактная информация:

Re: Шинигамская академия

#2 Сообщение Briza » Ср июл 18, 2012 9:23 am

ГЛАВА 2

Наверное, Рональд Нокс помимо изостудии, посещал ещё и секцию по бегу на спринтерские дистанции. Во всяком случае, именно такое впечатление сложилось у Грелля когда он галопом мчался по узким школьным коридорам следом за своим новым знакомым.

– Эй, куда это ты меня тащишь? – резко затормозив, недовольным тоном поинтересовался он после десятиминутной довольно выматывающей пробежки.

– Как это – куда? – удивился Рон. – В дортуар, разумеется... А ты что, не слышал, о чём говорил мистер Маккензи?

– Слышал, конечно, – буркнул Алый. – Но только… Зачем ты меня туда тащишь? Я ведь и сам могу идти... Да и потом: куда это ты так мчишься? Неужели нельзя помедленнее?

– И то верно, – кивнул Рональд. – Ладно, – немного помолчав, добавил он. – Пойдём медленнее. Тем более, что пройти нам осталось всего–ничего… Хотя… - добавил он, резко остановившись и о чём-то задумавшись.

– Что – хотя? – не понял Грелль.

– Слушай, а ты из рогатки стрелять умеешь? – неожиданно спросил его Рон.

– Чего?!.. – от удивления Алый округлил глаза.

– Из рогатки, говорю, стрелять умеешь? – повторил Нокс.

– Ну–у… Вообще–то, да… А что?

– Ничего… Пойдём со мной… – ответствовал Рональд и, схватив Грелля за руку, потащил его куда–то вниз по лестнице.

– Эй, ты что, сдурел? – возмутился тот, перескакивая вслед за Рональдом через три, а иногда и четыре ступеньки. – Ведь мы же ещё даже незнакомы!

– Ну, вот заодно и познакомимся, – невозмутимо пожал плечами Рон. – Меня, вообще–то, как ты, наверное, уже слышал, Рональдом Ноксом зовут, но можно называть меня Роном или Ронни – как кому удобнее.

– А–а… Очень приятно, – усмехнулся Алый. – А я, если что, Грелль Сатклифф… И я терпеть не могу, когда моё имя нарочно искажают…

– Ух, ты! – присвистнул Рон. – Странное у тебя имя! Наверное, это укороченный вариант какого–то другого имени, да? Слушай, а как оно у тебя полностью–то звучит?

– А никак, – подал плечами Грелль. – Это и есть моё настоящее имя. А все окружающие почему–то меня то и дело Габриэлем называют… А я это имя терпеть не могу!.. – добавил он угрожающим голосом.

– Ладно–ладно, не злись, – ухмыльнулся Рональд. – В конце концов, я же тебя Габриэлем звать не собираюсь, верно?

– Ага, – кивнул Алый. – Только, слушай, Ронни, а куда это мы с тобой идём и зачем?

– Ну, вообще–то мы сейчас идём на задний двор, туда, где стоят мусорные баки, – сказал Рон.

– Так… С этим мне всё ясно… А зачем?

– Настрелять ворон для Алана… Помнишь, я говорил уже об этом мистеру Маккензи?

– Директору? Ага, помню… А я то тут при чём?

– А ты и будешь отстреливать ворон… Что ещё непонятного-то?..

– Погоди-ка!.. – От удивления Грелль так резко затормозил, что чуть не врезался в стену. – А кто тебе сказал, что я собираюсь бить из рогатки ворон для какого–то Алана, которого я ещё и в глаза–то не видел?

– Не видел сейчас – значит, скоро увидишь, – философски пожал плечами Рональд. – А ворон нужно отстреливать именно тебе, потому что я вместо птиц, постоянно попадаю в оконные стёкла и бью их почём зря… Не знаю уж, почему… Может, тут место такое заговоренное, а может, у меня просто планида такая.

– А где гарантия, что и я не расколочу окно? – на всякий случай, спросил Грелль.

– Ну-у… – протянул Нокс. – Гарантии, конечно, нет. Но, знаешь, – добавил он с усмешкой. – Даже если ты и попадёшь в стекло, а не в ворону, то тебя за одно–единственное разбитое окно никто не станет ругать… А мне сказали, что если я ещё хоть раз стекло расколочу, то мне головы не сносить. И двойку по поведению влепят… А двойка по поведению – это ж, считай, крест на всей будущей карьере… Смекаешь?

– Ага… – кивнул Грелль. – Ну, ладно, – добавил он через пару мгновений. – Считай, ты меня уговорил… Давай сюда рогатку… Если она у тебя, конечно, ещё есть…

– Обижаешь, коллега! – ухмыльнулся Рон. – У меня этих рогаток знаешь, сколько?.. А, впрочем, – добавил он. – Откуда же тебе об этом знать, а? В общем, у меня с собой сейчас две рогатки… Это если не считать той, которую мистер Маккензи реквизировал.

– Ого! – присвистнул Алый. – Да у тебя тут, оказывается, целый арсенал!

– А то! – усмехнулся Нокс. – У меня тут ещё и арбалет был, но его в первый же день моего пребывания в этом милом колледже изъяли… Стоп! – добавил он, резко тормознув возле мусорных баков. – Мы пришли. Теперь остаётся только затаиться и подождать, пока вороны и всякие там голуби снова на помойку слетятся.

– Где – затаиться? – не понял Грелль.

– А вот тут, – махнул рукой Рон, широким жестом указывая на собственно помойку и её окрестности. – Лучше всего прямо за мусорными баками сидеть: тогда и птицы тебя не увидят, и учителям на глаза не попадёшься.

– Фу! Да тут воняет… – поморщился Грелль, которому совсем не улыбалось сидеть посреди кучи мусора. – И к тому же, сильно…

– Ой, какой ты нежный! – расхохотался Ронни. – А чего же ты хочешь? Чтобы от помойки розами пахло? И вообще, – добавил он. – Сделай милость: помолчи хоть пять минут. А то, что воняет… Так ведь ты ж тут жить не собираешься, верно? А ради достижения великой цели, пять минут и потерпеть можно.

– Тоже правильно, – согласился Сатклифф. – Ладно, уговорил: так и быть, посижу пять минут в засаде… Давай сюда рогатку.

Рональд протянул своему новому приятелю рогатку и, отойдя на несколько шагов в сторону, принялся командовать.

– Вот, смотри, – говорил он, прохаживаясь взад–вперёд возле мусорного бака, за которым притаился Грелль. – Видишь во–он ту стайку ворон? Сейчас они немного перетрусили, поэтому близко и не подлетают. Но голод – он ведь, не тётка. Минуты через две птицы осмелеют настолько, что приблизятся к тебе на расстояние выстрела, так ты не зевай: бей ближайшую к тебе ворону. А потом – ещё парочку, и хватит. Алану же не суп из них варить? А для вивисекции ему и трёх птичек выше крыши хватит.

– Откуда я знаю, что твоему Алану варить из ворон, а что – нет? – огрызнулся Грелль, которого, если честно, всегда бесило, когда хоть кто–то пытался им командовать. – Да и вообще, – добавил он тише. – Слушай, Ронни, может быть, ты, наконец, заткнёшься и отойдёшь в сторону? А то я ведь запросто могу в тебя, а не в ворону камень из рогатки запулить… Потом обижаться на меня будешь, а я этого не люблю.

– Ладно, уже замолкаю, – покорно кивнул Нокс, отходя в сторону. – Только ты того… не промажь… А, самое главное, в окно камнем не залепи. А то у меня и эту рогатку отберут… А их не так–то просто делать, имея в наличие только перочинный нож. Да и резинку где брать? Не подтяжки же на неё резать?

– Не учи учёного, – усмехнулся Грелль, прицеливаясь в осмелевших птиц, подлетевших к нему достаточно близко. – Без тебя как-нибудь разберусь… Смекаешь?..

Как и все добропорядочные шинигами, Грелль с младенчества воспитывался в строгом соответствии со жнеческим уставом, согласно которому Ангелам Смерти, хоть взрослым, хоть маленьким, было категорически запрещено пользоваться метательным или огнестрельным оружием. Если человеческие дети с увлечением играли с пистолетиками и игрушечными луками и арбалетами, то маленькие шинигами имели в своём распоряжении из всего игрушечного арсенала только уменьшенные копии Кос Смерти. Руководство Корпорации считало, что такие игры способствуют раннему усвоению жнеческих навыков а это, без сомнения, сыграет положительную роль в работе уже взрослого Жнеца. Но, если на то пошло, какой мальчишка хоть раз в своей жизни не выстрелил из рогатки? Даже если это строжайше запрещено, даже если за это потом можно понести суровое наказание? Вот и Грелль Сатклифф не был исключением из правил: в своё время, в пору беззаботного детства, он и из рогатки стрелял, и из небольшого лука, и даже был у него игрушечный пистолет, строжайше запрещённый согласно Уставу… Словом, навыки стрелка у юного шинигами были, теперь оставалось их лишь немного вспомнить… Что он с успехом и сделал…

Через пять или десять минут три тушки подстреленных Алым ворон лежали в пакете из плотной льняной ткани, который предусмотрительный Рональд заранее прихватил с собой, отправляясь на охоту.

– Ну, вот и всё, – сказал Нокс, завязывая пакет шнурком от обуви. – Можно возвращаться в дортуар.

Оба мальчика обошли здание колледжа и, в последние несколько минут перед закрытием парадного входа, успели проскользнуть вовнутрь. Там они поднялись по лестнице на второй этаж и, преодолев длинный коридор учебных кабинетов, прошли в жилую часть корпуса.

– Так, всё складывается просто замечательно, – сказал Рон, резко притормаживая возле одной из дверей… на которой была прибита табличка с номером «8» и написанными внизу фамилиями живущих там двух учеников. – Теперь нам нужно всего лишь отдать наши охотничьи трофеи Алану, и я, как и обещал, проведу тебя в твою комнату.

Говоря так, Рональд открыл дверь и, жестом велев Греллю следовать за собой, вошёл в помещение.

В комнате царил полумрак. Последние лучи заходящего за горизонт солнца проникали в помещение через небольшое окно. В этом полумраке с трудом можно было разглядеть широкий рабочий стол с высившимися на нём двумя стопками книг, стоявший возле окна, а также шкаф, холодильник и две кровати, на одной из которой явно кто–то спал, в то время как другая, аккуратно застеленная то ли зелёным, то ли голубым, то ли просто серым покрывалом, была не разобрана.

– Ои–й… – покачал головой Рональд. – Наверное, Алан сейчас гуляет перед сном… А через полчаса – отбой… И как же мы отдадим ему наши трофеи, если он появится где–то за пять минут до отбоя?

– Не знаю, – пожал плечами Грелль. – Может быть, разбудим его соседа и скажем, чтобы тот передал птичек Хамфризу?

– Разбудим Эрика?! Да ты что?! – опешил Рональд. – Грелль, запомни на всю жизнь: Эрик Слингби – очень опасный человек… То есть, конечно, шинигами… Он запросто может начистить нам с тобой физиономии просто за то, что мы без разрешения припёрлись в его с Аланчиком комнату. А сейчас, учитывая что он уже в постели, хотя отбоя не было, можно сделать вывод, что в школьном медпункте его обкололи обезболивающим по полной программе, и что сейчас у него чертовски сильно из-за этих уколов болит задница. А от этого Эрик Слингби добрее не будет, ты уж мне поверь… И если мы с тобой его сейчас разбудим, то запросто можем получить от него в глаз… А оно нам с тобой надо?

– Да нет, наверное… – не слишком, впрочем, уверенно, протянул Грелль. – Ну, ладно, – добавил он шёпотом. – Положим, Ронни, что ты прав… Но только… Как нам с тобой тогда поступить? Не можем же мы отнести дохлых ворон в наши комнаты? И тут их тоже не оставишь…

– Ну, почему же… – пожал плечами Рон. – Мы вполне можем оставить наши охотничьи трофеи здесь… Но только, конечно, не на столе и не у Алана на кровати, а просто… засунуть наших птичек в холодильник. Алан вернётся, полезет за своим обожаемым вишнёвым йогуртом, и увидит, что на полке лежат обещанные ему дохлые вороны… Ну, как тебе моя идея?

– Гениально! – хихикнул Грелль. – Ронни, ты – молодец! Я бы точно до такого не додумался…

– Ага, – кивнул Нокс, открывая дверцу холодильника и переправляя дохлых птичек из пакета на верхнюю полку. – Ну, вот, – добавил он, захлопывая дверцу. – Дело сделано. А теперь, пойдём отсюда, пока Эрик не проснулся и спросонья не полез к нам драться…

– Конечно, идём, – кивнул Грелль.

Оба мальчишки выскользнули из комнаты и направились в противоположный конец дортуара. Туда, где находилась комната под номером «3»: так самая, в которой Алому предстояло прожить не меньше двух лет.
Времени бег несёт перемены... (с), S.H.

Ветер весенний несет лепестки вишен ввысь,
Круг замыкая итогом минувших лет.
Пусть мимолетней цветения вся наша жизнь,
След от кругов на воде – это тоже след. (с), "Волки Мибу"

Ответить

Вернуться в «Фанфикшн по разным Фандомам»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 14 гостей